[AVA]https://forumupload.ru/uploads/0018/e2/2e/147/t510735.jpg[/AVA]Ранее утро началось с тонкого перезвона мелкой россыпи колокольчиков и нежных, то замолкающих, то начинающих вновь сладкогосый концерт, трелей птиц. Пахло ароматным первоцветом запоздалых низкорослых яблонь, вишни и сакуры - в горах лето задерживалось, поскольку тепло приходило чуть позже, чем там, внизу, в самом Тор-Шолле.
В узкое окошко небольшой, но светловыкрашенной кельи, застенчиво пробивался смешанный с туманом свет. Я открыла глаза и полежала некоторое время, слушая, как ветер шуршит занавеской, приветливо зазывая выглянуть в окно. Там, за окном, шел дождь, стуча мягко по скатной черепице крыш, словно мелодия колыбельной, отчего, вставать и просыпаться не хотелось. Шурша накрахмаленными, самыми простыми простынями, потянулась. Мне нравилась окружающая меня простота убранства и непритязательность, монашеский аскетизм, отсутствие чванливой знати, любопытных взглядов и шепотков. Всех своих слуг и лекарей, я отослала тот час по прибытию в монастырь Икигаи, где в одном из небольших, отстоящих неподалеку селений, наняла помощницу из местных. Скоро, как раз, Мириэль девочка-подросток лет пятнадцати, должна была придти. Что касалось врачей, я положилась полностью на милость Эдолины, а потому, лишь изредка наблюдалась у старичка-знахаря в ближайшем селении, подыскав там же не молодую женщину- повитуху, которые твердили в голос, что у меня, скорее всего двойня или же, что мало вероятно, осложнение после магического вмешательства. Тем не менее, ничего слишком пугающего в моем состоянии они не находили, да и чувствовать себя я стала значительно лучше.
Умиротворение пред нежным взором богини, вот что обрела моя истерзанная в клочья душа, жаждущая забвения и покоя, что теперь пеленало изнутри. Хотелось жить и дышать. Больше никогда не вспоминать о прошлом, устремляя мысли в будущее. Худая, тонкая ладонь с длинными изящными пальцами без обручального кольца легла на выступающий живот, ставший за прошедший месяц ещё больше и плотнее, такой, что приходилось носить специальный поддерживающий пояс. Тревога время от времени накатывала волнами, однако, вера в милость Эдолины и беседы со священником монастыря, его убежденность в том, что покровительство матери всего вышнего не оставит меня - утешали. Я думала о своем первенце, ушла полностью в чувство материнства. Мне не хотелось, да и не было сил, думать о ком-то или о чем-то ещё, кроме предстоящей встречи с частичкой меня самой, а потому, ласково поглаживая живот, нежно ворковала с тем, кто рос в моем чреве.
Робкий стук в дверь ознаменовал начало нового дня, я откликнулась, разрешая войти Мирэль с чистым бельем, это было свободное белое платье из хлопковой ткани и что-то на подобии кимоно сверху, просторное, подпоясанное широким поясом украшенное не яркими атласным лентами.
Густые, длинные, тяжёлые пряди золотого, спелого пшеничного цвета ловко укладывались в незатейливую причёску в руках Мирэль, сказать по правде, сейчас мне было не легко справляться с этим великолепием, однако, обрезать было жаль. Небольшое зеркало на простом деревянном столе столе отразило усталое лицо с распахнутыми небесного цвета глазами, разглядывающими собственное отражение. Из украшений - серьги и заколки из речного жемчуга, неброские ленты на одежде, туфли на низком каблуке - не скажешь, что в горной глуши живёт аристократка с герцогским титулом.
Дождь закончился. Густой, вязкий аромат сырости пропитал все вокруг, поэтому пришлось взять накидку, прежде, чем покинуть келию. Один из больших колоколов огласил окрестность низким, гулким эхо, прошёлся по вершинам гор и затих. Скоро время утрешней молитвы, после чего, служители и путники, и такие как я, приехавшие искать милости странники, живущие на территории Икигаи, направятся в трапезную. Запахнувшись в накидку плотнее, я направилась по мощной камнем дорожке в сторону небольшого храма, откуда доносился звон множества лёгких колокольчиков, кажется, это называлось здесь "Песней ветра". Влажная от росы трава, осыпала края моего кимоно радужной крошкой, а пышные цветы, которыми были засажены газоны, качали приветливо головками, наверное и они радовались наступлению нового дня? Идти до храма Эдолины, было не очень близко, но двадцатиминутная прогулка среди множества деревьев, остриженых кустов под пение птиц - доставляло истинное удовольствие, к тому же, прогоняла ненавистную тошноту. Каменная кладка стены увитая плющом и виноградной лозой казалась пёстрым ковром из разноцветных колокольчиков, на фоне которой, большие ворота казались двумя черными створками в загробный мир. Случайно, взгляд мазнул и остановился на путнике, что вошёл в эти самые ворота и может мне показалось, но незнакомец замер в нерешительности, куда пойти?
Сбавив шаг, я оглянулась, но никого из братии монастыря, что обычно встречают пришедших не оказалось на месте, скорее всего, они уже отправились на молитву, которая скоро начнется. Нельзя было просто так ступить на священную землю, где правит небесная мать, без особого ритуала, каждый, кто входил в обитель Эдолины, должен был позвонить в специальный колокол и возжечь фимиам.
- Погодите. - как можно мягче и учтивее произнесла я, подходя к путнику ближе невольно пытаясь рассмотреть лицо под капюшоном плаща.
- Вам следует соблюсти некоторые правила, которые выполняет каждый, приходя под кров Эдолины в Икигаи. Хотите, я помогу вам, это не сложно. - мягкий и лёгкий шелк голоса, как-то совершенно неуловимо вторил тишине священного места, щебету птиц и лёгкому звону маленьких колокольчиков, похожих на капель.
