Сколько Аль себя помнила, она всегда балансировала между "человеческой" и "звериной" составляющими. Человеческая была спокойной, мягкой, миролюбивой, чувствительной и ранимой. Звериная - раздражительной, агрессивной, подозрительной и, вместе с тем, практичной. Да, по идее, последнее качество не должно было быть присуще животному, но... изначально это было проявлением инстинктов, а по мере взросления и превратилось в ту самую практичность. Эти две составляющие Альбионы не существовали каждая сама по себе, не имели четких границ, но напротив - регулярно смешивались в зависимости от ситуаций и далеко не всегда зависели от внешней формы, пускай соответствующие облику зачастую и превалировали.
Увы, это был не самый лучший для девушки день: пациент попался жадный и при этом глуповатый - он хотел не тратиться на целителя, использующего золотой элемент Оршла, но при этом ожидал такого же результата от Альбы, которая работала на пару со временем и усилиями, а не магией. Когда же, после окончания лечения, он узнал, что встанет с постели только через неделю - просто специфика болезни была такова - разгневался и едва ли не вышвырнул целительницу на улицу, не заплатив ни гроша. А денег и без того было мало - не лезть же в заначку, припасенную для покупки следующего камня Оршла, когда этот весь истратит энергию - так что, придется немного посидеть голодной. К тому же, еще и Коэна, который пускай и не был способен на полноценное сочуствие, то хотя бы мог выслушать и как-то подобрать слова, чтобы утешить, или даже взять решение на себя, не было. Он должен был вернуться лишь спустя несколько дней из путешествия, связанного с какими-то его исследованиями. В общем, дела обстояли не ахти как, поэтому Альба брела, ворча про себя.
Она как раз зашла в ту часть города, которая как раз соседствовала с тем районом, где располагалось поместье Шерниатейл, и была не особо благополучной, когда послышался звук дребезжащих об брусщатку колес и лай собак, который опережал даже сопутствующий всему этому запах. А уже спустя минуту из-за угла на полной скорости вылетела карета которую окружали бегущие гончие. Белая и так шла по краю дороги, но решила дополнительно посторониться, однако не успела: подскользнулась на тонком слое льда, тут и там покрывавшем тротуары, а тут еще и карета вильнула и задела её боком - и химеру просто отбросило на стену ближайшего дома. Сама же повозка проехала еще немного и, повинуясь командному окрику сидящего внутри и жесту кучера снаружи, остановилась. Дверца её приоткрылась, и показался молодой мужчина: холеный, светловолосый, в теплых роскошных одеждах, смотрящий на кое-как севшую на подтаявшему снегу девушку даже не брезгливо - скорее, просто как на мусор, некую вещь, почему-то преградившую путь.
- Как ты смеешь, мелкая паршивка?!!... - разразился было по-истине базарной бранью кучер, явно стремясь выслужиться перед господином кучер, защищая его честь, однако тот остановил его.
- Оставь его, Ульрих, - бросил, явно, аристократ равнодушным тоном. - Оно всё равно тупое и не поймет тебя, - вновь скользнув мимолетным взглядом по Альбе, заприметил трость той, валяющуюся неподалеку. Скривился. - О... так, оно еще и ходить не умеет. Ничего, я буду милосерден и научу его... - глянул на гончих практически ласково. - Ату его, мои хорошие. Пускай побегает.
Псы молча, без единого тявка, рванули с места к девушке, которая до этого момента отчаянно пыталась встать. Ситуация была проста до безобразия: если последняя не найдет в себе сил побежать - они просто разорвут её в клочья. А что же сама Тишь, внутри которой бытовая обида переросла в звериное раздражение?.. Конечно, ей очень хотелось превратиться, наброситься на собак и порвать их в клочья, а после - потрепать одежонку, а заодно и нервы еще и этому пижону. Но, к сожалению, мечты должны были оставаться мечтами: она не могла себе позволить дать хищнику внутри неё взять вверх и причинить вред даже просто животным, пускай даже из соображений самозащиты. Один раз она уже вкусила вкус крови - и больше не хотела повторять данную ситуацию. Но и кричать, и молить о помощи у полукровки просто не было времени, да и желания, будем честны, тоже. Вместо это девушка подняла голову, глянула исподлобья на гончих, которых с ней разделяло уже не более нескольких метров - и зарычала. Конечно, это был не рев хищника, готового растерзать всех и каждого - но низкий клокочущий рык, недвусмысленно предупреждающий о том, что будет с тем, кто посмеет притронуться к издающему его. И, само собой, стоило ли говорить о том, что этот звук был впечатляющим вдвойне, с учетом того, что его издавала хрупкая беззащитная на вид девушка?.. И пускай последняя не подумала о том, что будет, если нападающие всё-таки не внемлют инстинктам и нападут на неё - глупо, разумеется - но этого и не потребовалось: гончие резко затормозили и с испуганным повизгиванием попятились. Чутье ясно давало понять им, что перед ними - противник совсем не по зубам, от которого пахло драконом, вне зависимости от того, как там выглядела их цель. А они, конечно, были натасканы на охоту, но нападать на ящера... увольте - и гончие с жалобным виноватым поскуливанием бросились обратно к своему хозяину, который судорожно сглотнул, в один миг став мелово-бледным и трясущимся как осиновый лист. К такому он определенно не был готов.