Королевская стажа веками в неоспоримой покорности склоняла головы перед правителями Тор-Шолле, обязуясь ценой собственных жизней защищать красоту и спокойствие этого великолепного города, потом и кровью выточенного в Небесных горах. Не одно поколение достойных стражей выполняло свой долг – отлавливало преступников, нарушающих мирное течение жизни столичных жителей, и отправляло их гнить в темницу или на плаху. Столько лет прошло, но с того момента практически ничего не изменилось.

Город постепенно преображался, менялся, рос, и преступность, подобно злокачественной опухоли, разрасталась вместе с ним, откусывая все больше и больше лакомых кусочков. Однако что тогда, что сейчас, но цель королевских стражей была, есть и будет неизменной.

Уже долгое время королевские стражи получали гневные письма, в которых жители Тор-Шолле (преимущественно не обделенные деньгами) уповали на наличие вора-медвежатника, что даже при наличии замков, хитрых механических сторожей, ловко пробирался внутрь их домов и уносил самое ценное! Почему именно одного вора? Потому что он давал о себе знать редко, раз в несколько недель, но при этом кое-где да находили темное, иссиня-черное перо. Сомнений не было в том, что их покой знатных людей тревожил птицеподобный зверочеловек, а наличие крыльев как раз объясняло то, как он ловко забирался на самые верхние этажи.

Под подозрение пали все зверолюди, чей внешний вид так или иначе напоминал птичий: наличие огромных - и главное рабочих - крыльев, мощный клюв и густое угольное оперение - вот образ вора, который прочно засел в головах стражей. Однако несмотря на то, что в столице не так много было представителей пернатого народа, поиски все равно зашли в тупик.

Никаких улик, кроме разбросанных перьев и длительных перерывов между преступлениями, не было, как и желающих браться за это дело. Генерал королевской стражи, не безызвестный Алан Кэррон, был сильно "обрадован" тем, что именно ему, а не кому-то другому, поручили разбираться с этой проблемой. Пришлось закусить язык, взять свой отряд и выдвинуться на поиски пернатого вора.

Несколько дней подряд с раннего утра и до позднего вечера парень бродил по извилистым улицам Тор-Шолле и вслушивался в разговоры между людьми, по крупицам собирая необходимую информацию - за столько лет службы он научился отделять зерна от плевел. Или, по крайней мере, так думал: слухи, что в одно мгновение окружили его, были абсолютно бесполезными. Это заставляло Алана скрипеть зубами от злости, так как напрасно бить ноги - и стирать свою обувь - о грубую брусчатку ему не хотелось. Однако все же приходилось это делать.

Дни шли, а новых зацепок, что позволили бы выйти на свежий след преступника, не появилось. Люди, которых опрашивал генерал в разных частях столицы, в удивлении округляли глаза и мотали головой - он словно сквозь землю провалился. Алан даже начал думать, что зря стоптал свои любимые кожаные сапоги, ведь зверочеловек, взбудораженный слухами о королевской страже, рыскающей поблизости, мог уже покинуть свою золотую жилу и сбежать на окраины земли. Он так и думал, до тех пор, пока с ним случайно не заговорил незнакомец.

Им оказался небольшой мужичок с редкой бородой, владелец скромной мясной лавкой. Он охотно поведал Алану, что какой-то пернатый зверочеловек (только вот он птицу-то не сильно напоминал, скорее, кота, обросшего перьями – вблизи не разглядывал) периодически мелькал на чердаке заброшенного дома, расположенного буквально напротив.

Удача ли это или жалость милостивой Эдолины, Алан не знал, но упускать из рук шанс, что сам упал к нему в руки, не собирался: желание схватить грязное животное за шиворот и ощипать его перья было сильно. Поблагодарив мужчину, генерал королевской стражи вернулся к этому дому, окруженному его людьми, на следующий день и, вытащив меч, направился в его сторону с двумя своими помощниками.

Дом, в котором по предположению мясника как раз и жил тот самый вор-домушник, действительно был заброшенным: деревянная постройка слегка накренилась от старости, само дерево почернело и потрескалось, а гвозди полностью проржавели. Казалось, что если просто подойти к этому зданию и по случайной неосторожности задеть его плечом или – не дай богиня! – пнуть, то оно тотчас с противным грохотом превратится в груду щепок.

Алан и его два помощника, человеческая женщина Мэри и зверочеловек-волк Кален, нахождение которого в отряде напрягало, но было необходимым, ловко оказались возле входной двери, только вот пробраться в дом оказалось гораздо сложнее – она была заколочена огромными досками. Недовольно цокнув, блондин посмотрел на других своих подчиненных и едва заметным жестом приказал другому стражу, что стоял близ угла дома, осмотреть здание с другой стороны. Если их правонарушитель сейчас довольно восседал в своем гнезде среди награбленного, то спугнуть эту пернатую пташку было бы чревато серьезными последствиями.

Страж, который успел быстро осмотреть периметр дома и вернуться в исходную позицию, отрицательно помотал головой, что было, впрочем, неудивительно – все окна и возможные входы с выходами были хорошо заколочены. «Вот черт…» - полушепотом произнес генерал и, сделав небольшой шаг назад, со всей силы ударил по доскам ногой, задев хлипкую дверь. Те, словно тростинки, с противным сухим треском разлетелись на крупную щепу, а оставшиеся сверху он выломал руками. Вход был расчищен.

Зайдя внутрь дома, Алан и его помощники невольно поморщились от поднявшихся клубов пыли, что танцевали в лучах редких солнечных лучей, сумевших протиснуться сквозь небольшие щели на заколоченных окнах. Здесь, в полумраке, было пусто, лишь сухие половицы противно скрипели от тяжелых шагов стражей – кто бы здесь не жил в прошлом, он уже давно покинул этот дом. Очень давно.

Зверочеловек повел носом и направился куда-то вглубь дома, махнув рукой. Алан и Мэри незамедлительно направились за ним. За соседней стеной находилась почти превратившаяся в пыль лестница: остатки ее перил, оборванных как куски старой веревки, находились только на самом верху, а вместо ступенек были огромные дыры. Алан сделал осторожный шаг вперед, и старое трухлявое дерево под тяжестью взрослого мужчины, облаченного в доспехи, со скрипом треснуло и осыпалось. Подниматься по такой было равносильно смерти, но другого выхода не было. Молча обменявшись друг с другом взглядами, они решили аккуратно, вдоль стенки, взобраться выше.

Второй этаж встретил королевских стражей душными и спертыми объятиями, от которых даже ощущалась пыль в носу и глотке. Пытаясь перебороть сильное желание прочистить горло кашлем, Алан тихо прошелся по коридорам, заодно заглядывая в комнаты. Пусто. Везде было пусто, их единственными украшениями были только сквозные дыры в полу и смежных стенах разной величины и форм. Неожиданно на плечи генерала легла чья-то рука, и Алан резко обернулся: Мэри кивком головы приказала идти за ней. Он молча покинул комнату и пошел следом за ней – в конце коридора оказался люк с более-менее целой на вид лестницей, ведущей на чердак.

А вот наверху обстановка заметно отличалась: солнце сильнее всего освещало это, казалось бы, самое темное место во всем доме, а в углах находилась мебель. Потрепанная, старая и ветхая, ео все же мебель. Только не это больше всего привлекало внимание, а стойкий запах мяса, что витал в воздухе. Крылья носа Калена задрожали – на столе лежала недоеденная колбаса. «Вор и есть вор», - Алан презрительно хмыкнул, осматривая небольших размеров чердак.

- Все же улизнул… - шепотом произнес Кэррон, он нахмурил брови и убрал меч обратно в ножны.

- Нет, генерал, - глухим рыком отозвался Кален и направился куда-то в сторону закрытого окна. – Он… где-то рядом.

Несмотря на то, что зверолюди считались разумными и полноценными членами общества, Алан все равно в них видел животных, живущих инстинктами. Он был категорически против нахождения представителей других рас в своем отряде, однако такой благодати свыше блондин ожидать не мог – ему все равно подсунули несколько нелюдей, один из которых был Каленом. Правда, иногда от этого блохастого куска зверя была польза, как, например, сейчас: волкоподобный, плотно прижав уши к голове, водил носом по воздуху, пытаясь распутать клубок из мешанины различных запахов, сбившихся воедино. Внезапно его глаза расширились, а хвост едва заметно дрогнул. Страж начал осторожно подкрадываться в сторону окна, а затем, припав к подоконнику, втянул ноздрями воздух. «Он здесь недавно, запах четкий. Не мог далеко уйти», - прорычал он и, открыв окно, высунулся наружу – пытался поймать его след.

- Ну что, где… - только начала говорить Мэри, как из пасти Калена вырвался сдавленный рык, а сам страж заметно напрягся.

- Он здесь, - с трудом выдавил из себя Кален, - на крыше!

Это слово послужило своеобразным сигналом для всех, кто оставался ждать снаружи: подопечные Алана мгновенно схватились за оружия, а сам генерал рывком бросился на улицу, стараясь не провалиться под своей же тяжестью. Выбежав на улицу, он дал мгновенную отмашку лучникам, чья тетива уже была натянута, – дождь из стрел осыпал старую черепицу заброшенного дома, вынуждая затаившегося вора подорваться с насиженного места.

Мелкий вор, решивший укрыться от зоркого глаза королевской стражи на крыше, подорвался со своего места, как только сотни острых стрел градом застучали по хрупкой черепице, и перепрыгнул на крышу соседнего здания. Генерал королевской стражи и глазом не успел моргнуть, как его силуэт, роняя свои облезлые перья, растворился среди похожих друг на друга домов. Алан зашипел от захлестнувшей огромной волной злости. Куда он побежал, черт возьми, куда?!

- Итан, Варлем! – резко рявкнул он, обращаясь к двум застывшим на месте лучникам. – Срочно бегите за Жемчужиной, Эремси и Йоной, мы не должны его упустить!

Два молодых парня молча кивнули и, убрав оружие, побежали в сторону противоположную той, куда сбежал зверолюд – именно там находился драконник. Им было необходимо свернуть в извилистые закоулки, ведущие на главные торговые улицы, где можно было взять любую понравившуюся повозку, а затем гнать, гнать изо всех сил. Время было на вес золота.

Стоило только длинному хвосту беглеца исчезнуть за крышами, как Кален и Мэри спустились с чердака обветшалого здания и мгновенно оказались в плену суматохи, во главе которой стоял их генерал. Переполошенные стражи готовы были погнаться за преступником. Блондин, заметив очертания тел своих подчиненных, тут же подбежал к ним.

- Кален, мне потребуется твое обоняние, - сухо произнес он, заглядывая волку в глаза. – Иначе мы потеряем его из виду. Я уже отправил Итана и Варлема за драконами.

При разговоре с этим зверочеловеком никогда не требовалось ничего ни объяснять, ни разъяснять, необходимо было только сказать желаемый итог. На удивление этот мешок с блохами был достаточно смышленым, а столь безумно редким качеством не все отребья могли похвастаться. Алан прекрасно осознавал это и на правах высшего по статусу пользовался его «безотказностью», из раза в раз подкидывая «особые» поручения. Так было и сейчас.

Кален молча кивнул и, вновь поведя носом по воздуху, рванул вслед за скрывшимся из виду вором. Генерал Кэррон, Мэри и другие стражи, поравнявшиеся рядом со своим командиром, бросились вслед за серым волком.

- Следить за крышами! – выкрикнул он и постарался ускориться – бежать наравне со зверочеловеком, чьи физические способности сильно превосходили человеческие, было тяжело, но терзающая душу мысль о том, что он, генерал королевской стражи, будет плестись позади какого-то выродка, придавала ему сил в виде чистой злости.

Кален, не сбавляя скорости, резко завернул в переулок, и все стражи последовали за ним. Узкий проход, стесненный огромными домами-великанами, был не единственной «естественной» преградой в этих каменных джунглях: бесконечные толпы людей, с удивлением оборачивающихся на тяжелый топот стражей, и мелкие торвгоцы-палаточники, разложившиеся на холодной земле, мешались гораздо сильнее.

Алан вновь рванул вперед – начинал немного отставать. Ему оставалось только дождаться появления Жемчужины, и тогда этот бессмысленный спектакль будет завершен.

Городская пыль, осевшая на каменную брусчатку дорог, поднималась в воздух густыми клубами под аккомпанементы тяжелого топота и сбитого дыхания. Одетые в доспехи стражи бежали по узким и переулкам, виляющим среди разношерстных домов. Кален, что негласно возглавлял отряд защитников короля, бежал по невидимому следу - запаху. Алан, Мэри и другие люди, что старались не отставать от своего серого собрата, внимательно следили за верхушками домов.

Вор, за которым они гнались, ловко перепрыгивал с крыши на крышу, своими когтями сбивая вниз хрупкие черепицы. Приходилось реагировать вовремя, отскакивать в сторону, избегая возможного неприятного столкновения с ними. Генерал злобно прошипел: этот пернатый, то ли оступившись, то ли не рассчитав длину прыжка, едва ли не рухнул вниз, в их руки, но, судорожно перебирая собственными лапами, все же удалось взобраться на крышу вновь и скрыться с глаз стражей через несколько пролетов.

- Вперед, вперед, вперед! - рявкнул Алан, пытаясь "подбодрить" всех своих подчиненных; они, стиснув зубы, рванули вперед, завернули в следующий переулок.

Испуганные крики людей, смешанные с визгом и ревом животных, мгновенно оглушили людей в доспехах, а облако острых и пряных специй, окутавшее их со всех сторон, ослепило. Стражи, ступая по обломкам лотков торговцев и заливаясь сильным кашлем и чиханием, пытались выбраться из этого жгущего тумана. Глаза неприятно щипало, в носу свербело, а на кончике языка чувствовалась острая горечь. Легкие жгло от каждого вдоха. Кален, прижав уши к голове, попробовал зажать нос рукой и выбежал на небольшую площадку, остановился, растерянно озираясь по сторонам. Спустя минуту к нему подбежали остальные запыхавшиеся стражи. Их постепенно начинали любопытные зеваки, сбежавшиеся на шум и крики, как мухи на гниль.

- Алан... - сдавленно произнес Кален, пытаясь перебороть сильный кашель, - прости... Я ничего не чувствую, эти специи...

Дальше блондин слушать не стал. Одного лишь слова было достаточно, чтобы генерал королевской стражи рассерженно цокнул и, надменно взглянув на зверочеловека (не смог справиться со столь простой задачей!), прошел мимо него, вглядываясь в лица жителей столицы. Люди по сторонам перешептывались, удивленно хлопая глазами - смутно понимали суть происходящего. Парень слышал обрывки их фраз, что какой-то пернатый зверочеловек бежал по направлению к водному. Это было так логично, что даже выглядело очевидно, но... Это был вор, отребье преступного мира, что привык водить всех за нос как наивных простаков. Он однозначно

Более-менее восстановив сбитое дыхание, Алан резко развернулся и произнес:

- Он не мог далеко уйти, разделимся! - он холодным взглядом осмотрел своих людей. - Шернор, Рендал, Вия и Шенисс идут со мной; Кален, Тори, Харлен и Таур - прочесываете западную часть рынка, а Эрип, Ферни, Мэри и Юни - восточную. Не теряем времени, живо! - стоило только названным именам разделиться на группы, как стражи тотчас побежали в разные стороны в надежде охватить как можно больше территории разом.

Алан бежал вперед, бежал до канала - люди расступались в разные стороны перед ним, освобождая дорогу. Он не верил, что этот пернатый действительно уйдет по воде, слишком очевидным был его поступок, но упускать из виду этот момент все равно было нельзя. Он - зверочеловек, а они почти ничем не отличались от безмозглых зверей.

Свернув за очередным поворотом, генерал королевской стражи резко остановился. В паре метров от него находился канал, голубая вода в котором успокаивающе журчала. Никакого вора поблизости не было.

- Черт! - Алан разозлено пнул какой-то камушек, что с громким всплеском утонул в воде.

Здесь было пусто, даже малейшего намека на его присутствие не было. Оставалось только верить в то, что этот пернатый вор не смог обвести их вокруг пальца и другие стражи, прочесывающие оставшиеся части рынка, поймают его облезлый хвост.

Знакомый рык приятным раскатом раздался над головами стражей, а шелест кожаных крыльев, что становился с каждой секундой громче, и легкие порывы потоков воздуха заставили стражей поднять головы. Алан едва заметно улыбнулся. Лучи солнца играли с серебряной чешуей виверны, что нависла над людьми в нерешении опуститься - не было свободного места. Генерал махнул рукой, призывая стражей расступиться, и они покорно разбрелись в разные стороны. Дракон, скользнув когтями по брусчатке, послушно приземлился, издавая тихое, почти что утробное рычание. Парень подошел к нему и ласково погладил зверя по морде. Он от удовольствия прикрыл глаза и даже махнул хвостом.

- Прочешите здесь еще раз все, - отдал сухой приказ Алан, ловко забравшись в седло, - я буду вести поиски с воздуха. Вперед! - он взмахнул уздечкой; дракон, присев на мощные задние лапы, расправил свои огромные крылья и с легкого толчка взмыл в воздух.

Драконы - верные помощники, которые верно следовали за своим хозяином и беспрекословно подчинялись любым его командам. Такие звери не только подчеркивали статус и достоинство, но и придавали королевским стражам более грозный образ беспощадной справедливости, от которого в восхищении пропадала речь у просто люда, а у нарушителей спокойствия начинали дрожать колени. Они были незаменимы.

Серебряная чешуя вновь заискрилась в игривых лучах солнца, а железные крепления драконьей экипировки веселыми бликами расползлись по близстоящим домам, превращаясь в забавные размытые пятна. Однако времени наслаждаться этой пестрой картины не было. Вцепившись в поводья со всей силы, пригнувшись к спине крылатого зверя и прижав ноги к его туловищу, Алан внимательно следил за улицами, на которых, как испуганные муравьи, копошились жители столицы.

Переполох на рынке заставил их нервничать. Нельзя было допускать паники. Генерал прищурился, пятками надавив на туловище виверны, — Жемчужина, издав глухое рычание, опустилась вниз, медленно пролетая над узким переулком, в котором устроили драку бродячие коты. Не то. Резким взмахом крыльев драконица вновь набрала высоту, и блондин, слегка потянув поводья в левую сторону, заставил ее развернуться.

Позади Алана неожиданно раздался низкий драконий рев и какое-то чавкающее похрюкивание, заставившее парня обернуться: два огромных дракона, чья чешуя переливалась на солнце огненными и ледяными красками, крыльями разрезали воздух на западе и востоке — звери Калена и Мэри. Они, так же как и их командир, стервятниками кружили над определенной территорией, выискивая среди сотен незнакомых лиц пернатое, воровское. Жемчужина вывернула свою шею назад, с неким интересом заглядывая хозяину в глаза, и довольно прорычала, когда его рука легонько коснулась ее шершавого носа.

Время неумолимо ускользало сквозь пальцы, и ухватиться за него было невозможно. Преступник, что нагло тянул свои кривые пальцы к богатым домам, сбежал, и от одной подобный мысли, что королевская стража смогла упустить его облезлый хвост, выводила Алана из себя — парень чувствовал, как начинает гореть его лицо. Он яростно шипел и скрипел зубами, пролетая над очередным пустым переулком. Это отродье не могло просто провалиться сквозь землю! Парень сжал поводья до появления белых костяшек.

Жемчужина, громко хлопнув крыльями, резко дернулась вниз, оглушая своим грозным рыком всех людей в округе, — заметила подозрительный силуэт, что очень осторожно скользил по теням, прятался за углами домов и в страхе оглядывался по сторонам. Сердце забилось сильнее, а лицо генерала расплылось в хищной ухмылке — это был тот самый вор, что ускользнул от рук правосудия. Почти.

Роль хищника, загоняющего жертву в тупик, была генералу по душе.

С громким криком «преследуй» он взмахнул поводьями, и Жемчужина, сложив крылья, камнем бросилась вниз, но в паре сантиметров от потрескавшейся черепицы крыш расправила их, паря со встречными потоками воздуха. Алан, сощурившись, недовольно цокнул. Беглый зверочеловек забежал в узкий переулок, где двое бы людей с трудом разошлись, что уж говорить — пусть даже и весьма компактного — про дракона. Виверна рычала, затрагивая высокие и низкие частоты, старалась подлететь поближе, протиснуться в узкий переулок и схватить мертвой хваткой цель, однако... не могла это сделать, только позволяла острым как бритва когтям осторожно касаться хрупкой черепицы.

Спешиваться времени не было — этот вертлявый вор выскользнет из рук, как склизкая жаба, стоит только отвлечься на жалкое мгновение. Только вот все эти узкие и тесные улицы, виляющие меж каменных и деревянных домов, не были бесконечными — рано или поздно он окажется на открытой местности, и тогда Алан, генерал королевской стражи, собственными руками схватит его за загривок.

Когда охотники выходят в лес, они никогда не кормят своих собак. Ощущения голодных животных обостряются до предела, и они, одурманенные сладким запахом дичи, преследуют ее, не жалея собственных сил. В такие моменты спущенные псы живут только одним желанием, и это - острая необходимость сомкнуть пасть на нежной шее убегающего зверя.

Алан ощущал что-то похожее: мечущийся из стороны в сторону в панике воришка поджигал в генерале королевской стражи настоящий азарт, и от этого ощущения убегающей дичи, сладко маячащей перед самым носом, у парня учащался пульс. Блондин, прищурившись, не спускал с него пристального взгляда. Вот она, роль охотничьей собаки.

Жемчужина голодным стервятником кружила над пестрыми крышами домов, отчаянно пытаясь протиснуться в небольшие переулки, по которым бегал пернатый зверочеловек. Виверна рычала, вытягивала шею и когтями царапала редкие черепицы, но ее чешуйчатое тело было слишком громоздко и велико. Парень лишь сильнее сжал поводья. Нужно было ждать и гнать дальше.

Впереди, за ржавыми флигелями домов, мелькнула огромная широкая улица... Вор, охваченный страхом, все же ступил на нее, и в этот же момент лицо Алана исказилось в кровожадной ухмылке — вот он, миг удачи. Раскатистый рев Жемчужины оглушил всех, кто сейчас неспешно брел по брусчатке, и серебряная виверна молниеносно рванула вниз, выставляя задние лапы так, как делают это хищные птицы при нападении. Кожаные крылья громко зашелестели, а острые когти, впившись в тело зверочеловека, грубо прижали его к пыльной дороге. Драконица, издав сдавленное рычание, придавила пернатого вора, не давая тому и шанса выбраться. Она довольно фыркнула.

Железные бляшки, скрепляющие драконью экипировку, звякнули, и генерал спрыгнул со спины своего дракона. Уличная пыль поднялась в воздух. Хмыкнув, он присел рядом с пойманный зверочеловеком, внимательно его рассматривая. Облезлое уродливое тело по-змеиному извивалось под лапами Жемчужины, но все его жалкие попытки были напрасны — его девочка, его самая любимая и послушная девочка, никогда не отпустит пойманную цель по собственному желанию.

- Добегался, змееныш, - прошипел Алан, снимая с седла веревку.

Парень, согнав Жемчужину с пойманного вора, перехватил его и грубо заломил руки за спину, крепко связав их. Он свистнул, и виверна, оглушив громким хлопком крыльев, взмыла в воздух. Это сигнал, что соберет всех стражей вместе — скоро, совсем скоро все они будут здесь.

- Только попробуешь вырваться, и я тебя ощипаю как курицу.

Цель, что еще несколько минут испуганной крысой металась из угла в угол, теперь лежала связанной на пыльной брусчатке, издавая сдавленные хрипы и бессмысленно дергая ногами, словно все еще та пыталась убежать, спастись от неминуемой гибели, что дышала в затылок. Пернатый вор, за которым генерал королевской стражи гонялся по всей столице, наконец-то оказался у него в руках, в его власти - одно неверное движение, и вся лишняя самоуверенность звериного выродка канет в лету с последующим взмахом меча.

Алан нагнулся и, схватив беглеца за шиворот, грубо встряхнул его, пытаясь поставить того на ноги, но обмякшее тело пернатого не слушалось - безжизненно обвисло у него на руках. Блондин почувствовал, как противно заскрипели его зубы, а в груди сильнее забилось сердце, внутри которого бушевала злость и ярость. Он сильнее сжал суставы и еще раз резко встряхнул вора, вынуждая того прекратить свой бессмысленный спектакль. Генерал Кэррон знал, что вор, обратившись к своим звериным инстинктам, имел наглость притворяться перед ним - его тело слегка приподнималось от тихих вдохов и выдохов, а кончик хвоста едва заметно подрагивал. Не дождавшись никакой ответной реакции, Алан раздраженно сплюнул, но обмякшее тело так и не выпустил из хватки.

Вдалеке замелькали огромные силуэты драконов, скрываемые острыми пиками крыш и флигелей, а грузный топот, раздавшийся где-то за поворотом, глухим эхом пронесся по всей улице - стражи приближались. Алан, бросив беглый взгляд на пойманную «добычу», умерщвленной тушкой болтающейся у того в руках, развернулся в пол-оборота и стал выглядывать в узких переулках знакомые лица.

Над головой раздалось грозное рычание, перебиваемое громкими хлопками крыльев, тяжелым дыханием и лязгом снаряжения. Вскоре рядом с Аланом - парень сделал несколько широких шагов назад, утянув за собой пернатого вора - приземлилось три дракона, двое из которых принадлежали Калену и Мэри, а третьим чешуйчатым зверем являлась Жемчужина, что заваливающейся походкой шла до своего хозяина. Оказавшись вблизи блондина, драконица ткнулась носом ему в плечо и тихо заурчала. Алан молча погладил свою любимицу и тотчас развернулся в сторону своих подчиненных, что успели окружить своего генерала и нарушителя спокойствия.

На лицах многих стражах читалось настоящее удивление и непонимание: как можно было гоняться за этим тощим зверолюдом столько времени? Некоторые перешептывались - до его ушей долетали обрывки ядовитых фраз об этом разыгравшемся спектакле - косо поглядывали на Алана, но он не обращал на них внимания. Взглянув на Калена, драконьего всадника, он кивком головы приказал волку слезть с седла. Раздался лязг металлической сбруи - страж послушно спустился.

- Поведешь его, - блондин передал пернатого вора своему подчиненному, и тот молча перехватил его как какую-то вещь. - Следи за ним внимательно. Уверен, он попытается еще что-нибудь выкинуть.

- Да, сэр, - Кален, прикрыв глаза, склонил голову перед генералом.

Было видно, что зверолюд еще чувствовал себя неудобно после того, как запашистые специи перебили ему обоняние, но Алан даже не обратил должного внимания на его жест - парень молча развернулся и, взяв Жемчужину за поводья, громко и четко выкрикнул: «Встать в строй». Стражи, не теряя ни секунды, послушно выстроились в ряд, где Кален и Мэри стояли посередине, а по бокам от них послушно шли чешуйчатые звери. Волкоподобный зверолюд одной рукой приподнял пернатого над землей, сильной встряской приводя того в чувства, поставил обратно и сильным толком в спину вынудил идти вперед. Женщина-страж, заметив краем глаза такую картину, лишь усмехнулась про себя.

Вышагивая впереди всех, Алан держался гордо и ровно, его шаги были тверды и размеренны, а на серьезном лице не дрогнул ни один мускул с тех пор, как они строем покинули улицу, где сбежавший вор был пригвозден острыми когтями дракона к земле. Некоторые любопытные прохожие, что встречались им на пути, одаривали королевских стражей удивленными взглядами - в некоторых читался даже восторг, - но многие не обращали на них никакого внимания: они знали, что люди и нелюди в доспехах всего лишь выполняли свою работу - очищали город от поразившей его гнили.

А генерал королевской стражи, сворачивая на оживленную площадь Миора и Лайна, считал свой долг выполненным.