Участники: Шин МакНамарра, Юджин
Время: летние месяцы 2603года
Место действия: Моря, порты, "Гроза"
Краткий сюжет: У капитана Трехглазого много врагов влиятельных и не очень. И еще больше - завистников, желающих пустить на корм рыбам капитана, его команду и утопить властительницу морей "Грозу". Удачливый корабль несколько раз пытались сжечь в порту, захватить штурмом, да только доблестные моряки защищали "Грозу" пуще своей жизни, оберегали ее, как родной дом. И пусть же так будет всегда...
Гейм-мастер: не нужен.
Юркий нос, острый глаз
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться105.09.2019 01:39:40
Поделиться205.09.2019 02:41:53
Ветер не колышет паруса, не поют мачты под его порывами. Даже голоса людей какие-то тихие, невзрачные. Шелест дождя, мелкого, заволакивающего весь мир своей противной дымкой, перекрывает, рассеивает даже плеск волн. Холодное утро. Промозглое.
Шин стоял возле рулевого и смотрел на сгущающийся туман. Мысли в голове капитана кружили самые что ни на есть тревожные. Как черное воронье перед бурей... или над кучей трупов. Он тряхнул рыжей своей шевелюрой, протер ладонями влажное от мороси лицо и попытался настроить себя на серьезный и рабочий лад.
Вот-вот они выйдут из бухты и там все изменится. Развеется висящая в воздухе взвесь, ветер, пусть даже слабенький, надует паруса, "Гроза" поднимет свою упругую грудь над темными холмами моря и весь мир зазвенит привычными, успокаивающими душу звуками. А к рассвету и вовсе станет хорошо, ясно, вольготно так... "Скорей бы"..., - ситуация на борту была гнетущая, давящая. Большая часть матросов сгрудилась у кормы и провожала родной берег. Молча, хмуро так, как бездвижные статуи. Вот кто-то поднял руку, откупорил бутылку и прокатилось матросское бурчание, посвящение морскому богу, и полился ром в мутные, как глаза мертвеца, воды...
- Капитан, встаем на курс, - сообщил рулевой, сильными загорелыми руками вращая колесо, разворачивая притихшую шхуну параллельно берегу. Шин кивнул, тяжело вздохнул. Нынче все было не так как обычно. И товар задержали с погрузкой, и странная болезнь скосила добрую половину команды перед самым, черт его возьми выходом в море. Пришлось срочно набирать матросов из портовых увальней, не разбирая особо кто в чем умел, кто что из себя представляет. Они держались кучкой, эти новобранцы, хотя меж собой почти и не были знакомы. Но пока работы не было, проверить их в деле не представлялось возможным. Боцман, хмурнее неба, непрестанно держащийся за свой поджарый живот, ругался на какого-то бугая из новичков. Можно было положиться на этого человека целиком, но болезнь и его поразила. Только оставить на берегу упрямца так и не вышло, даже заверениями, что он может перезаражать всю команду. Не мог "папочка" бросить свой "кораблик-душечку" и теперь, преодолевая мучения, руководил, как мог, жизнью на палубе.
Шин поднял взгляд выше и сразу заметил маленькое ярко-красное пятнышко на самом верху гросс-мачты. Юджин. На него тоже, видать, давила общая атмосфера уныния. Не плясал он звенящим бубенцом среди команды, не подначивал боцмана, не крутился у новеньких, а ведь для неугомонного обезьяныша любая новинка была в радость. Это ж с десяток жертв, что еще не страдали от его глупостей и шуточек! Но нет... Сидел, ссутулившись на рее, смотрел куда-то вдаль.
Капитан резко свистнул, привлекая внимание юнги. Хватит уже болото тоскливое разводить, а то с таким настроением можно и акулам на завтрак пригласиться.
- Юджин, принеси-ка нам вина из моей каюты, - гонять мальца по мелким поручениям вошло у капитана в привычку. А что, пусть побегает немного хоть, а то от его мокрой заскучавшей задницы можно ждать чего угодно, - и заодно угони боцмана с палубы. Смотреть на него страшно. Справишься - разрешу ночью у руля стоять.
Поделиться308.09.2019 17:29:28
Тельце обдуло порывом ветра, заставив качнуться в сторону. Мачта заскрипела о непогоде в унисон общей атмосфере, царящей на корабле, заразила своим пением Юджина, что тихо подпевал, борясь с внезапно нахлынувшей хандрой. Как когда раненый человек кричит от боли - юноша скрипел в пустоту о своём состоянии и становилось легче. Отсюда его всё равно никто не слышал.
Люди, столпившиеся на палубе, провожали взглядом землю, гнетя своим количеством чувствительное нутро зверочеловека - слишком много чужих "в доме". Было бы их двое или четверо - не страшно, но можно ли принимать у себя такое количество незнакомцев, пускать их на одном лишь доверии в открытое море, практически наедине с самим собой? Сомневаться в компетенции Капитана не приходилось, но на душе, глубоко завывала тревога.
Мальчишкой руководили инстинкты выживания - смог бы древний человек уснуть в одной пещере с чужаками? Сомкнуть глаза хотя бы на секунду?
Пробил мелкий озноб. Юджин не понял, симптомы ли это разящей всех болезни, беспокойное чутьё подаёт знаки, или долгое нахождение на ветру, что раньше, в общем-то, никогда не беспокоило.
Юнга нахмурился, сфокусировав взгляд на новеньких матросах, одновременно с этим услышав привычный слуху свист - резкий и звонкий, но он чертовски приятно кольнул ухо. Переведя внимание на источник звука и убедившись, что позвали именно его, мальчишка свесился с реи, запрыгав с одной на другую, пока не приземлился на четвереньки аккурат рядом с Трехглазым.
- Юджин, принеси-ка нам вина из моей каюты, - у Капитана, судя по всему, настрой был бодрее, чем у подавляющего большинства экипажа, а может, он просто хотел, чтоб так казалось. В любом случае, это сработало на внушаемости подчинённого, приободрив и его.
- ...заодно угони боцмана с палубы. Смотреть на него страшно. Справишься - разрешу ночью у руля стоять, - в ответ восторженный обезьяний визг и резкие скачки в сторону палубы.
- Ну что, как тебе? Как тебе "обновка"? - боцман понял без лишних уточнений, о чём его спрашивают, коротко и тихо буркнув:
- Увальни. Тоже непривычно, да? - капуцин активно закивал, найдя отклик в схожести мыслей.
- Это не опасно? Приглашать столько... - резко оборвал Юджин, пропуская проходящего новенького перед собой.
- Да ты посмотри на них, обычные работяги, не придумывай, - равнодушно ответил старший, притупив мнительность юнги. Кажется, он один так остро реагировал.
- Не придумываю, - с обидой в голосе отозвался и более живо дополнил, - я чего пришёл-то, по делу. Капитану не нравится, что ты болеешь ходишь, он пригласил "здоровье поправить".
Боцман коротко кивнул, мол, всё понял, сейчас буду, и поковылял раздать указания "увальням", в то время как второй поскакал выполнять следующее поручение.
Закрыв за собой дверь в каюту МакНамарра, Юджин как-то невольно выдохнул, расслабляясь. Здесь было сухо и уютно, спокойно и относительно тихо. Несмотря на то, что каюта не являлась его собственной, он, пожалуй, был единственным из всего экипажа, кто знал нахождение каждой в ней вещи и её содержимого. Сундук с вином в углу, кубки в ящике. Бутылку бережно достают, с трудом откупоривают, придерживая основание стопами, и разливают напиток по сосудам. С небрежно разбросанных волос, скатывается в каплю морось и падает точно в один из кубков. "Ой... Ну, одна капля не испортит вкус дорого вина", - пожал плечами Юджин, на некоторое время застыв на месте в собственных раздумьях.
К Шину он возвращается пустым.
- Капитан, - виновато улыбнулся юнга, - так а что же мы, будем здесь его пить? Тут же дождина, боцман болеет, может мы заглянем к Вам и посидим в тепле? - МакНамарра, вероятно, не планировал с распростёртыми объятиями звать всех к себе в обитель, вопросительно покосившись, - на самом деле, я уже просто разлил вино, но руки у меня две, а кубков три, и я не смог взять всё сразу, - признался юноша, отведя взгляд, - да и поговорить бы хотел, посоветоваться, если позволите, уединённо.
- Новобранцы его смутили, - вяло гоготнул боцман, поднимаясь к остальным, - сам-то, я смотрю, образцовый работничек.
Мальчишка беззвучно возмутился, заозираясь по сторонам - не мог ли это услышать кто лишний.
Отредактировано Юджин (08.09.2019 17:51:37)
Поделиться412.09.2019 01:45:44
Ну вот. Хоть у одного члена команды на мордахе нарисовалось подобие улыбки. Трехглазый за несколько лет, проведенных вместе с вверенным ему мальчишкой, изучил все его повадки, реакции. И видел его уныние, тревогу, нервные топтания... Хороший из Юджина вырастет матрос, а если с возрастом прибавится мозгов в маленькой мохнатой головешке, то может занять высокий пост на корабле. Пока еще юнге не хватало опыта, а самое главное - усидчивости и уважения команды. Да, его любили и ненавидели одновременно, он стал такой же неотъемлемой частью морских путешествий, как соленый ветер на лице. И кожу вроде разъедает, но без него уже не то...
Юджин, приободренный вниманием к его скромной персоне, резво ускакал выполнять поручение капитана, в то время как рулевой уже положил "Грозу" на курс. Раздирающие капитанскую душу котяры немного успокоились, а на палубе началась обычная походная жизнь. Даже новеньких быстро приставили к делу, а те и рады стараться, пока еще не наглели, исполняли все тщательно с особым рвением людей, желающих проявить себя. Работы еще много - и грузы доспускать вниз, и закрепить то, что осталось на палубе, смыть с досок грязь берега.
- Держи так, если ветер хоть немного изменится - тут же пошли за мной, пересчитаем курс, - пока что паруса надувал идущий с берега едва ощутимый ветерок. На море, вопреки ожиданием Шина, царил штиль и такая же мокрая пелена унылого дождя.
- Идем, Юджин, а то от тебя скоро мокрой собакой вонять начнет, - в предложении юнги читалась забота о своем капитане, но более того - желание смыться с сырой насквозь палубы, - Петерсон - ты за главного пока, - крикнул рыжий, уже у самой двери в утробу корабля и дождался сигнала, что был услышан и понят. Петерсон ходил под парусами "Грозы"лет семь, знал каждую щепочку в ее корме, и хоть передвигался совсем плохонько, имел голос зычный, командный и матросы его слушались, как родного батю. Чаще всего именно он дежурил ночами, днем посапывал в трюме, но во время отбытия никто не мог позволить себе сна.
В каюте совсем не ощущалась качка. "Гроза" шла по морским волнам, как по реке - настолько они были сегодня невысоки. А еще тут было сухо, тепло и по-домашнему уютно. Немного пахло морилкой, которой за неделю до выхода прошлись по доскам, защищая их от жуков и времени, сладковатым ароматом цитрусовых масел и книгами. Шин скинул мокрую куртку на спинку своего высокого резного кресла, тряхнул головой, словно пес, желая хоть немного обсушить волосы, и аккуратно свернул карты, что лежали у него на столе. Не хотелось случайно залить вином драгоценные бумаги. Морские карты были на вес золота, как и карты звездного неба... Часть из них были созданы самим МакНамарра и каждый поход он дополнял их, исправлял, делал более точными, отмечал наиболее удобные пути следования, опасные участки, варианты маршрутов.
- Возьми одеяло, - вид у юнги был настолько жалким, что Трехглазый не смог удержаться и не проявить немного заботы. Мокрая пестрая одежка потемнела от влаги, шерстка слиплась иголками, а с носа свисала капля. А ведь обезьяныш обожал тепло и жару, такой силы, что даже мухи летать ленились.
Шин сел в кресло, вытянул ноющие на сырую погоду ноги и приподнял свой кубок, салютуя юнге. Боцман, видимо, пошел отлеживаться в отведенную ему каюту. И хорошо. Не хотелось бы подцепить эту заразу посередь путешествия. Не слишком-то хорошо влияет вид болезного капитана, не выбирающегося из нужника, на бодрый дух команды.
- Ты сам-то не заболел часом? Я сегодня не слышал ругани и ржача команды и это наталкивает меня на мысль, что когда мы осматривали матросов, кто-то соврал насчет своего здоровья, чтобы отбыть с нами. Не подскажешь, кто это мог быть? - капитан подвинул вино по столу в сторону юнги. На мохнатой мордашке сложно было отличить симптомы болезни, что скосила добрую треть команды, да и протекать у зверочеловека она могла иначе.