Все же удача была на стороне Алана. Снова кости, брошенные его руками, показали самое большое число среди остальных игроков. Эта маленькая мелочь не могла не радовать, потому что она давала хоть и небольшое, но все же преимущество над остальными, а генерал не любил, когда ему было что-то не подвластно.
- Что ж, видимо, все же мой настал черед отдавать приказы, - он спокойно улыбнулся, более удобно располагаясь на стуле. - И этот вопрос я хочу задать тебе, зверочеловек, - Алан серьезно взглянул на Тонморта - улыбка с его уст мгновенно пропала. - Что случилось с твоим глазом?

Получить столь банальный ответ Алану, конечно же, не хотелось, но в то же время он ничего и возразить не мог: не будет же он докапываться до зверочеловека о его сгинувшем глазе? Это будет выглядеть максимально глупо и неловко. Недовольно цокнув языком, генерал королевской стражи вновь схватился за кости и бросил их на стол. Его полосатый оппонент провалился с треском со своим броском - удача явно не была на его стороне сегодня, - поэтому парень ощущал вкус очередной победы сильнее, чем когда-либо.

История, рассказанная жителем пустынь, казалась настолько нелепой, что даже правдивой. Алан даже отметил про себя, что невольно приподнял бровь в изумлении, когда зверочеловек с особым азартом и даже некой радостью в глазах рассказал о потере своего клыка. Неужели подобный случай - действительно то, чем можно гордиться? Он этого не понимал, ведь это почти то же самое, если бы и он в детстве случайно выбил свой единственный коренной зуб, а потом всю жизнь щеголял со здоровенной дыркой во рту. Впрочем, останься он подъедать гнилые объедки с гор мусора, то очень быстро бы лишился всех остальных...
Кости вновь со звонким стуком упали на стол, и Алан решил не отставать от своего оппонента.

Выпавший результат вновь тешил самолюбие Алана - словно сами кости были хорошо расположены к генералу, раз за разом выдавая блестящий результат. В конце концов, быть лучшим из лучших - это не просто прихоть, это потребность, проскальзывающая даже в таких мелочах, как игра в сомнительном игорном заведении.
Стоило только открыть рот, чтобы задать очередной вопрос своему полосатому сопернику, как к их столу подошел (а если быть точнее, то на него сел) новый игрок, как вихрь, бесцеремонно ворвавшийся в их неспешную игру. Генерал вскинул бровь в пренебрежении, но, заметив знакомые очертания зверолюда, за которым он и его люди гонялись по всему Тор-Шолле, в его голове что-то щелкнуло: злость, как подожженная лучина, вспыхнула в его сердце, вынуждая Алана мгновенно подскочить с места и впиться в пернатого разъяренным взглядом. Заломать ему руки за спину, повалить его на пол и скрутить в узел, как жалкую веревку, а затем бросить в темницу, лишив еды и воды? Звучало как прекрасный план, но, к сожалению, невозможный: охрана "Усмешки Фортуны", заметив очередной резкий выпад Алана в сторону их драгоценного посетителя, сделало предупреждающий шаг в его стороны. Парень, взглянув на мужчин исподлобья, недовольно цыкнул и молча сел обратно. Конфликт, развязанный его собственными руками в провонявшем перегаром месте, обязательно займет почетное место в сердцах людей, чьи любопытные уши прознают о подобном. Нужно было ему это? Конечно же, нет.
- Боюсь, милым дамам данное место не по душе, - протянул блондин, облокачиваясь о спинку стула и слегка вскидывая голову - он не спускал с его знакомого воришки тяжелого взгляда, - однако "поглазеть" на что-то достойное можно прямо сейчас, - Алан выдавил из себя кривую улыбку, что походила на звериный оскал. - Например, на тюремную клетку изнутри, что я тебе сейчас и прикажу сделать. Я же победитель, как никак, да? - он поднял одну кость и демонстративно зажал ее между двумя пальцев, показывая самое большое число беглецу.
О да, сама фортуна была на его стороне.

Этот пернатый выродок веселился, как ребенок в первый день парада, наблюдая за беспомощностью Алана. Пока он здесь, у него как генерала королевской стражи были связаны руки, и зверочеловек прекрасно это осознавал. Он дерзил, осознанно - и совершенно без капли страха - переступая запретную черту, а все его колкие слова лишь подливали масла в огонь, перерастающий в необузданное пламя, что постепенно пожирало контроль над собственным телом. Алан хищно пришурился. Пока вор находился в этих прогнивших четырех стенах, он был в безопасности, а мозгов у него, к сожалению, было чуть больше, чем у мыши - простые трюки с ловушками и приманками не сработают.

Борясь с животным желанием размазать эту ехидную мордашку о грязный пор игорного заведения, Алан понимал, что он может стереть самодовольную улыбку с его лица только одним лишь приказом. Выполнимым приказом в пределах "Фортуны", и сладкий план мести родился сам собой.

- Ты так много дерзишь, что, неужели ящерицы научились разговаривать? - парень презрительно усмехнулся, скрестив руки на груди. - Однако я также хочу тебе напомнить, что, находясь в этом заведении, ты тоже обязан соблюдать местные правила, и поэтому должен подчиниться моему условию: снимай всю одежду, посмотрим, насколько ты будешь смел без нее.

Если бы правила приличия для блондина ничего не значили, то он бы без сомнения закинул ноги на стол, вальяжно развалившись на деревянном стуле, и довольно попивал местное дешевое пойло. Это первый раз, когда строгие рамки закона ему мешали.

Молодой генерал никогда бы не подумал, что какую-то словесную перепалку, которую он ранее сравнивал с пустым трепом, свойственным базарным бабкам, теперь практически возносил до одного уровня со смертельным поединком. Одно неправильно подобранное слово могло с легкостью разрушить жизнь, как карточный домик, и лишить проигравшего всего. По крайней мере, Алана точно: в отличие от этого уличного вора, которому нечего было терять, кроме своего надоедливого хвоста, блондин ставил на кон не только свою честь и репутацию, но и высокую должность в королевской страже. Безжалостно униженный какой-то помойной вошью… сможет ли он продолжать носить свой титул с гордо поднятой головой?
- Ты слишком высокого о себе мнения, - он огрызнулся, - если бы я предпочитал… - Алан на мгновение замолчал, пытаясь перебороть отвращение, вызванное этим грязным образом, - их, то я даже и медяка не оставил за ночь с тобой.
Он, слегка сощурившись, безэмоционально следил за зверочеловеком, что корчил из себя смущенного и растерянного неженку, снимающего с себя одежду как опытная служащая борделя. Еще трепыхалась, пташка.

Зверочеловеку нравился этот спектакль. Он вкладывал в свои движения рук всю непорочность, на которую только была способна его гнилая душа, а дрожащему голосу, переполненному фальшивого кокетства, могли позавидовать только пьяные блудные девы. Так рьяно пытался очернить репутацию… Чего еще можно было ожидать от выродка? Страж молча сидел и не шевелился. Хочет, чтобы играли в его игру? Блондин слегка наклонил голову.
Однако просьба его была выполнена, а шаг на сцену, окруженную толпой любопытных зрителей, сделан. Он ненавидел пренебрегать своими принципами, но иногда серьезные меры требуют серьезных решений – проигрывать этот бой не собирался. Алан оценивающе посмотрел на вора, подперев подбородок рукой, и, закрыв глаза, достаточно громко, но весьма спокойно произнес:
- Ладно, я признаю, что хотел на тебя посмотреть… - он выдохнул, - только теперь убедился, что смотреть не на что.
Генерал молча потянулся к костям и сделал новый бросок.

Результат костей словно был ножом в спину. Что, неужели фортуна решила оставить его в такой момент? Он недовольно цокнул языком, но не придал своему проигрышу особого значения - эту партию выиграл огромный блохастый кот, а не эта облезлая ящерица, однако играть свою роль придется до конца. Ударить лицом в грязь было недопустимо.

- Я уже сказал, что здесь смотреть нечего, - хмыкнул блондин, хищно прищурившись. - Изначально хотел убедиться, что передо мной "достойный" противник, а не дохлая рыба, но сейчас понимаю, что опасаться мне нечего.

Желание одноглазого было сродни помощи своему раздетому собрату. Идти на примирение, а уж тем более отдавать свой кафтан, за который генерал отдел круглую сумму, не хотелось, но правила есть правила, их нужно было соблюдать. Соблюдать только в этих четырех стенах.

Молча поднявшись со своему места, Алан расстегнул пуговицы - едва ли не вырвал их с мясом - своей одежды и грубо швырнул ее в уличного вора, и прошипел, пожирая ненавистным взглядом:
- Так уж и быть, сделаю тебе одолжение - оставлю в покое.

Алан был уверен, что он обязательно вернет свою вещь обратно, но только не сейчас, когда десятки любопытных глаз были устремлены на их столик. Сев обратно на стул, страж снова бросил кости. 

На этот раз удача решила не издеваться над генералом, как в прошлый раз - кафтан все еще был на пернатом недоразумении, - но в то же время и не давала никаких надежд. Выпавшее число на костях было... средним, оно позволило избежать участи быть униженным этим грязным вором, которому посчастливилось выбросить самое большое число. Зато проигравшим оказался самый тихий и спокойный игрок - тигроподобный зверочеловек. Кэррон решил оставить подобное происшествие без должно внимания, пока полосатый не начал петь.

Не сказать, что это было ужасно и отвратительно, но парень мог сказать наверняка, что озорная и детская песенка, если она таковой являлась, конечно, совершенно не подходила для низкого и рычащего голоса. Алан вскинул бровь, как только зверочеловек приступил к исполнению, а под конец последнего куплета тихо прокашлялся. Что ж, впрочем, могло быть гораздо хуже.

Когда задание было выполнение, генерал королевской стражи как ни в чем не бывало бросил кости, что со звонким постукиванием покатились по столу.

Стоило им остановиться, как их тотчас подхватила рука неизвестного... эльфа? Парень с недоверием взглянул на подошедшего к их столику юношу и слегка приподнял голову в надменном жесте. Окруженный представителями разных рас, парень ощущал себя словно в свинарнике, где вокруг него топчутся грязные животные, поедая гнилые объедки. Он мог бы уйти, но тогда этот вор... он снова улизнет у него из рук и останется безнаказанным. Упустить возможность отыграться было нельзя.