30 Капельного - 39 Солнечного, 2603 год
    20.06.2023. В этот день, четыре года назад, МиорЛайн впервые начал свою работу, что непрерывно продолжается до сих пор. И в честь нашего дня рождения мы подготовили нашим игрокам замечательные конкурсы: «Яркие букеты», «Лекарство от скуки» и «Фанты». А для тех, кто еще не решился заглянуть к нам, мы подготовили упрощенный прием анкет! А если хотите подробнее узнать о том, что же происходит на форуме, то можете посмотреть все в объявлении.
    04.02.2023. День влюбленных не за горами, а вместе с ним мы подготовили для вас особый конкурс, где сможете найти свою истинную любовь! Для тех, кто только планирует к нам присоединиться, мы также приготовили небольшой подарок - акцию на упрощенный прием, ведь изучать этот мир вместе гораздо интереснее! Об остальном вы, конечно же, можете узнать в объявлении.
    31.12.2022. До Нового Года остались считаные часы, и поэтому мы в честь грядущего праздника подготовили объявление для всех наших игроков! И устроили два конкурса, "Тайного Санту" и "Праздничную ель", для тех, кто хочет окунуться в праздничное настроение с головой! А если этого все равно мало, то надевайте праздничные аватарки и поздравляйте всех и каждого с приближающимся Новым Годом! Ведь праздник уже совсем близко!
    20.06.2022. Ровно три года назад распахнул свои двери для всех, и сегодня мы празднуем День Рождения форума! Поздравляем всех! В честь такого умопомрачающего события мы подготовили чувственное объявление, упрощенный прием для всех-всех, а также три классных конкурса, чтобы каждый смог отдохнуть душой и повеселиться! С днем рождения нас!
    10.02.2022. В честь приближающего праздника Дня Влюбленных мы открыли вам тематические подарки и подготовили небольшой конкурс, который зарядит вас только самыми позиnивными эмоциями! Спешите участвовать!
    23.12.2021. Всех с наступающим Новым Годом! Несмотря на все трудности, этот год оказался богатым на множество замечательных событий, которые не скоро забудутся! В честь приближающегося праздника мы решили провести два конкурса: на лучшую елку и с предсказаниями! А также ввели упрощенный прием, который продлится достаточно долго! Ну и, конечно же, ознакомиться со всем остальным можно в объявлении.
    Имя: Лилит Берглиф
    Раса: человек
    Возраст: 35 лет
    Род деятельности: командор секретного корпуса Спектра Диорис
    подробнее
    Имя: Илион Саврин
    Раса: ремуо
    Возраст: предположительно 30 лет
    Род деятельности: лидер Смертельных Всадников
    подробнее
    Имя: Тэрис
    Раса: ремуо
    Возраст: предположительно 27 лет
    Род деятельности: член Смертельных Всадников, правая рука Илиона
    подробнее
    Имя: Зерим О‘Вертал
    Раса: эльф
    Возраст: 175 лет
    Род деятельности: юстициар, Смотрящий
    подробнее
    Имя: Альтаир Гервир
    Раса: безродный
    Возраст: 40 лет
    Род деятельности: виконт, владелец шахт по добыче железа, меди и камней Оршла
    подробнее
    Имя: Велвет фон Улиан
    Раса: человек
    Возраст: 32 года
    Род деятельности: овдовевшая графиня
    подробнее
    Имя: Элн Кайнилл
    Раса: человек
    Возраст: 21 год
    Род деятельности: младший сын графа, гений пера
    подробнее
    Имя: Дарт Саорис
    Раса: человек
    Возраст: 34 года
    Род деятельности: герцог, советник короля
    подробнее

    МиорЛайн

    Информация о пользователе

    Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


    Вы здесь » МиорЛайн » Воспоминания о прошлом » "Души прекрасные порывы!"


    "Души прекрасные порывы!"

    Сообщений 1 страница 14 из 14

    1

    https://forumupload.ru/uploads/0018/e2/2e/154/t493409.webp

    Тор-Шолле. Ярмарка живописи. Порт.

    https://forumupload.ru/uploads/0018/e2/2e/154/t953064.webp

    2602 год 36 Засушливого. Лето.

    Вильма, Рамон.

    Когда собираешься провести день изображая идеальную аристократию, лучше придерживаться выбранного плана, дотошно соблюдая каждый пункт и, конечно, избегать тех личностей, кто мог бы выдать "маленькие" секреты леди голубых кровей и уж тем более, не руководствоваться эмоциями, поддаваясь чувствам.

    +1

    2

    Рамон плохо помнил, что с ним случилось неделю назад. Помнил, как толкался среди людей, помнил коня, помнил лес и смазанные образы рыжего лиса и какого-то парнишки. Но совсем не помнил, как оказался потом в теплой кровати лазарета. Его принес буквально на спине какой-то зверолюд. Нет, его именем, скорей всего, поинтересовались, но самому Рамону об этом не докладывали. Наоборот, как только тот смог твердо стоять на ногах, не обливаясь потом и не дрожа, ему пришлось писать кучу рапортов и объяснительных, связанных с его исчезновением.
    Пришлось даже наказание на кухне отбывать и дополнительные тренировки проходить. И если последнему Рамон только рад был, хоть потому него и болело все тело, то вот с кухней… На кухне ему не очень нравилось: жарко и слишком пахло едой.
    Нельзя ему было и отлучать из казарм и учебных помещений, пока, наконец, его наставники не сменили гнев на милость.
    И вот сегодня был первый день, когда Рамону было позволено выйти за ворота и даже прогулять. Пусть и наказали ему обязательно успеть вернуться к определенному часу, парень был уверен, что успеет отлично повеселиться: повидаться с друзьями, послушать музыку в таверне и на площади, посмотреть на всякие разности на рынке. И именно на рынок отправился будущий страж, стоило ему покинуть оплот правосудия и порядка.

    На рыночной площади было шумно. Откуда-то звучала музыка и Рамон надеялся, что сможет понять, с какой стороны доносится мелодия. В воздухе пахло едой разной степени “хорошести” — какие-то ароматы заставляли желудок сладостно сжаться, представляя как рот заполняет неведомая или очень даже знакомая пища, а вот другие “ароматы” вызывали отвращение и желание зажать нос и ускорить шаг. Рынок есть рынок.

    Там и тут тебя зазывают, чтобы показать товар: “у нас все самое лучшее”, “да что там у вас, вот у нас”, “да не слушай их, их самое лучшее сделано на заднем дворе в ближайшей подворотне, а вот у меня”.
    Иногда кажется, что шум оглушает.
    Увлекаемый толпой, Рамон оказывался то у одного прилавка, то у другого, особо не понимая, зачем рассматривает какие-то бусы или горшки. Он просто гулял. За то время, что он провел в кровати, а потом в наказании, парень успел соскучиться по голосам множества людей и даже по их запахам.

    Быть может, многие ощущали себя примерно так же: оглушенные, слегка растерянные — они остановились отличной мишенью для карманников, снующих в толкучке. У кого-то срезали кошели, к кому-то в суму попадала проворная лапа. Кто-то был более удачлив и бежал делить куш со своими подельниками, кто-то менее удачлив и его, схватив за руку, тащили к страже, крича на всю площадь о том, как все докатилось до такого, что теперь честным людям нельзя за помидорами сходить на рынок без того, чтоб их средь бела дня не ограбили.

    Но ничего из этого Рамон не замечал, потому что его взгляд был прикован к спине, показавшейся ему очень знакомой и всколыхнувшей воспоминания недельной давности. Он уже видел эту спину. Не обращая внимания на пушистый хвост и уши, промелькнувшие рядом с этой спиной, Рамон подошел к “возможному знакомцу”, как раз тогда, когда тот начал зазывать людей, ища для себя натурщика. Натурщика? Это кто еще такой? Кто-то рядом шепнул, что парень, похоже, нарисовать кого-то хочет, но желающих не находилось. И потому, гонимый любопытством, Рамон поднял руку, вызываясь желающим.
    — Я хочу!
    Восстанавливать факты было так сложно: они перепутались, перемешались и сейчас парень уже не был так уверен в том, что то, что случилось с ним, не было лишь сном из-за болезни. Но если эта спина существует и ее хозяин узнает Рамона, получится, что все было взаправду. Или Ланг обознался, хоть знакомой оказалась не только спина, но и лицо художника.
    — Эм, мы ведь знакомы, да? Неделю назад. В лесу.
    И тут Рамон заметил, что парень перед ним был... в платье. И больше походил не на парня, а на вполне себе девушку. Страж мигом покраснел и, вместо того, чтобы извиниться, с испугу брякнул:
    — И почему ты вообще в платье?

    Отредактировано Рамон Ланг (06.11.2023 19:34:49)

    +1

    3

    Сегодня Вильма была не в настроении, просто потому, что, произошедшая с ней заварушка недельной давности, до сих пор носила оттенок подозрения со стороны бабушки Пайаны де Витроль, которая своим зорким глазом матёрой светской львицы сумела все же заподозрить что-то неладное, когда любимая внучка посетила ее роскошную обитель. Единственная внучка, наследница обеих богатых домов! Подумать только, да это сокровище надо всячески беречь и соглядать! От первого Вильма не отказалась бы, а вот последнего боялась, как огня! Естественно, юная эльфийка держалась со всевозможной уверенностью и врала так, что сама мать земля покраснела бы за столь бессовестную ложь, однако, бабушка осталась подозрительно-недовольна бледностью и болезненным видом внучки, ее золотца, а так же, не переставала скептически щурить красивые очи, взвешивая отчёт Виль о том, где та была и что делала.
    И вот теперь, уже как неделю, чтоб усыпить бдительность бабушки, среброволосый идеал вела непогрешимый образ жизни приличествующий порядочной молодой леди! Занятия, музыка, чтение, конные прогулки, посещение светских мероприятий и  высокопоставленных особ, одним словом, полное погружение в мир аристократии, роскоши и склок.
    Наследница громкой старинной фамилии умела блистать, подавая себя, словно дорогое украшение, в самом выгодном свете пред очи строгих критиков, однако, слишком долго находиться в высшем обществе, леди с глазами яркого аметиста, быстро наскучивало, а потому, свобода была ей так же нужна, как птице крылья!
    "Навестить герцога Натаниэля, омрачив своим визитом его покой. " - строила планы в голове дочь аристократии,
    "Попасть в салон к матушке, наверняка новое платье уже готово, осталось лишь уточнить детали отделки. Ах, да, куплю по пути ее любимый жасминовый чай." - Вильма тепло улыбнулась.
    "Ещё поучаствую в благотворительности, надо собрать побольше сплетен - бабушка наверняка обрадуется новому выпуску великосветского шипения" - словно собирая подарки, прикидвала в уме план мероприятий юное дарование, только ее отцу достанется не сладость, а гадость.
    - Я пойду одна. - не терпящим возражений привычным тонном, заявила гувернантке Вильма, оборвав на полуслове провожающую ее леди,
    - На выставке ты будешь мне лишь мешать, Руфь! А потому, можешь развлечься до вечера где-нибудь, главное в "Шёлковом ручье" жду тебя не позже семи. Если задержусь, все равно, оставайся там. - звонкий голосок, чарующая улыбка и контрастный твердый взгляд, посланный в сторону компаньенки. Миловидная женщина лишь покорно вздохнула, взяла несколько монет и уже через пару минут, позабыв о своих обязанностях, скрылась в толпе.
    Гордой и лёгкой походкой, словно нежность первых солнечных лучей, разбрызгивая, словно пену, волны струящейся кремового цвета ткани, свежая и юная, оставляя шлейф цветочного тонкого аромата, аристократка прошествовала ко входу на выставку живописи украшенную аркой из цветов. Пахло краской. Кругом пестрели полотна и флажки. В небольших ларьках продавались напитки и сладости.
    Играла приятная живая музыка, ложась на слух нежными нотами столь же приятными, как первые поцелуи. Солнце стеснительно откидывало тень, встречаясь с изящной широкополой шляпкой на хорошенькой голове. Люди прогуливались по одному и парами, рассматривая шедевры известных и только начинающих авторов. Поправив сумочку и саквояж, что пристроился на сгибе локтя, герцогская дочь решила начать свое посещение выставки с бесплатного портрета одного из посетителей, который по завершении будет вручен организаторам праздника и потом выставлен на торги аукциона.
    - Прошу минуту внимания. - красивой трелью, словно певчая канарейка, начала аристократка, обращая на себя взоры посетителей.
    - Для благотворительного жеста, в пользу детского дома беспризорников, мне нужен один натурщик, чей образ я росчерком красок и кисти запечатлею на холсте. Пожалуйста, мне нужен желающий. Не стесняйтесь, что же вы?- и самая очаровательная улыбка была щедро отсыпана публике, действуя магнетически, поскольку многим простолюдинам  наверняка показалось, что к ним с небес сошел идеал.
    Довольно бодрый и жизнеутверждающий голос разрезал негромкое гудение толпы, перешептывание, шелест тканей, вызываясь добровольцем и следом за голосом, пробираясь среди живого моря разодетых в наряды тел, вынырнула огненная макушка какого-то мальчишки.
    "Эффектный! Просто отлично!" - едва уловимо прищурив один глаз, делая взмах длинных ресниц, с видом юного таланта, тут же оценила фигурку юноши Виль. Мальчишка невысокого роста, казался крепким, из примечательного и отличительного - имел живую мимику, яркие глаза под стать густым рыжим вихрам на голове и россыпи веснушек - поцелуев солнца, одним словом, просто идеальный натурщик для портрета, что послужит в целях благотворительности. Увлеченная собственными мыслями, представляя, как лучше всего изобразить "волонтёра", будучи мыслями совершенно в другой, яркой и красочной вселенной, аристократка не обратила внимания на странное ощущение некоего узнавания, что словно шуршащий фантик прошлось по краю сознания, чтоб затеряться до первой фразы незнакомца,
    — Эм, мы ведь знакомы, да? Неделю назад. В лесу.
    Фиалкомыми гранями изумления герцогская дочь окатила незнакомца, распахнула глаза в искреннем удивлении, потом эти самые глаза стали ещё больше, выразительнее, когда услышанные  слова стали медленно преобразовываться в осознанные образы.
    "Рамон?!" - едва было не сорвалось с губ, но девушка успела удержать язык за зубами, чтобы не сказануть лишнего - кругом слишком много ушей, а ярковолосому авантюристу вовсе не обязательно разглашать тайны Кай Росс!
    - Простите? - взяв себя в руки, стараясь как можно правдоподобнее изобразить непонимание, начала была дочь аристократии, но совершенно казусным образом оказалась перебита рыжеволосым натурщиком.
    - Что-О-О?! - то ли прошипела, то ли, задохнулась возмущением, испытав непреодолимое желание дать Рамону по голове саквояжем, да так, чтоб из нее вылетели всякие вопросы! Ощущение у аристократки возникло не из приятных, такое, словно с нее прилюдно сдернули то самое платье и вновь пришлось удержаться, чтобы не сильно поменяться в лице.
    - Вы, наверное, переживаете за наряд, который я могу испортить краской? - чтоб сгладить неловкий момент, как можно спокойнее, надевая маску снисходительности, проговорила наследница голубых кровей, чувствуя, как от недавнего инцидента бросило в жар, но вида не показала,
    - Не волнуйтесь! - не давая раскрыть рта Рамону, изящным взмахом руки, эльфийка постаралась пресечь новую волну провокационных вопросов,
    - У меня есть специальный фартук, который защитит мое платье, а сейчас, прошу, присаживайтесь, вот сюда! - и схватив юношу за руку, чтоб ненаговорил, чего-то ещё, почти силой усадила на раскладной табурет.
    - Нет, нет, не вертитесь, право, я не смогу вас нарисовать! Расслабьтесь! Вот так. Дайте свою руку. Дайте! Вот так, хорошо. И... Стойте, голову держите ровно, вот так, на меня смотрите. Отлично! - быстрыми и лёгкими, но в то же время ощутимо настойчивыми движениями, Вильма прошлась по одежде юноши, поправляя ткань, потом принялась фиксировать положение его тела и едва Рамон открывал рот что-то сказать, неприметно перебивала.
    "Молчи! Молчи! А лучше вообще вдохни воздух и не дыши!" - мысленный жест приложенный ко лбу ладони и возведенных в небо очей.

    +1

    4

    Неужели он обознался? Неужто такой никудышный из него страж, что он даже не может узнать человека, которого видел всего неделю назад? Нет. Точно обознался, ведь перед ним явно была девушка — ни один мужик в платье же не нарядится. Да и голос у нее был женским и звонким, а движения легкими и совсем не похожими на мужские. Точно не парень.
    Но Рамон все равно чувствовал себя немного растерянным, пока его ставили в позу для портрета. Он пытался что-то еще сказать, спросить, что-нибудь вспомнить, но каждый раз его обрывали, не давая договорить.
    — А вы помните лиса? У него еще такой пушистый…
    Вот только он и сам лиса того плохо помнил. А как его звали? А как он был одет? Почему он не расспросил тех, кто встретил его у ворот, когда зверолюд принес Рамона из леса. Вот тебе и ошибка.
    — Я тогда заболел. Сильно…
    Желудочная лихорадка? Такой болезни Рамон не знал. Он знал только обычную лихорадку. Лекарь рассказал, что испытываешь при желудочной в самом начале и Ланг был уверен, что, если бы эта девушка была тем парнем, она бы его точно запомнила. Такое знакомство не может быть забыто.
    — Там еще был конь и… кажется, дракон?
    Он не был уверен, что помнил правильно. Кажется, он гладил коня? Или видел дракона? Или это был коне-дракон? А такие бывают вообще? В семье Лангов ни у кого не было дракона, так как отец все это считал баловством. И отец его отца. И еще множество поколений считали, что дракон в семье — совершенно необязательная роскошь, а вот ручной труд куда как важнее и уважаемее.
    Но кого гладил Рамон в итоге: коня или дракона? Почему он забыл?
    Любая попытка открыть рот почти сразу же пресекалась, от чего будущий страж начал чувствовать себя совсем не в своей тарелке. Даже в обучении его так рьяно не затыкали, как сейчас. Или таким образом ведут себя все художники? Это ведь первый портрет в его жизни. Вот музыкантов Рамон любил, а на художников, как-то, особо внимания-то никогда и не обращал.

    Ланг вглядывался в лицо девушки и чем больше он смотрел, тем сильнее становилась уверенность, что он действительно ее знает. И не просто знает. Она была так похожа на того парня. Может быть, она его сестра? У всех же могут быть братья и сестры и многие похожи друг на друга. Конечно, если мать не нагрешит с соседом.
    — Я понял! Вы его сестра! С ним все хорошо? Он нормально добрался до дома? Его не ругали?
    Единственное, что смущало Рамона, так это то, что девушка перед ним была одета довольно богато, когда как тот паренек… О его одежде рыжий не мог ничего такого вспомнить. Она казалась ему … обычной? Он просто забыл, что она была с какой-нибудь расшитой золотом каймой? Да нет, он просто действительно больше запомнил лицо. Ровно то же лицо, что сейчас смотрело на него с явным неодобрением. Настолько явным, что Рамон аж дернулся, тем более, что поза, в которую его поставили, не была удобной и привычной. Даже дышать в ней было не очень комфортно.

    Наконец, Рамон замолк. Он хотел, чтобы девушка поскорее нарисовала портрет и, как только она это сделает, он сможет ее вдоволь расспросить. Может, она просто стесняется людей вокруг.
    Зато Рамон никого не стеснялся и, пока знакомая незнакомка продолжала работу, парень от скуки разглядывал людей вокруг. Кто-то пытался заглянуть девушке за плечо, кто-то обсуждал последние новости, были даже те, кто рассматривал Рамона, от чего тот снова шевельнулся, думая, что вот так-то он будет выглядеть внушительнее.
    Были и те, кто просто продолжал движение к выставке, и те, кто пришел сюда просто от скуки и теперь искал хоть что-то, что его развеселит. Обычная толпа.
    Вот только снова мельнул среди колен пушистый хвост — на этот раз совсем неподалеку от художницы. И сразу пропал. Может, его обладатель спрятался? Но зачем прятаться в толпе, в которой тебя и так сложно заметить?

    +1

    5

    - Какой ещё лис? - в голосе аристократки явственно проступили нотки неудовольствия, Вильма позволила себе нахмуриться, для вида конечно, девушка уже поняла, что ее знакомый плохо помнит встречу в лесу и очень сомневается, а потому, выдохнув про себя с явным облегчением, решила перетянуть "одеяло событий" на свою сторону.
    - Уважаемый, да посидите же спокойно, вас совершенно невозможно рисовать! - вот уже и тон подключила неодобрительный и взглядом поглядела пристальным, про себя же чарующе улыбаясь такой простоте Рамона. Мальчишка ей понравился - был живым, любознательным и открытым, он напоминал аристократке небольшой, теплый огонёк и не смотря на то, что Вильма делала вид грозного художника, который не позволял своему бесценному натурщику вертеться на месте, время от времени тихонько шикая, все это было по большей части показушным.
    Изредка, в перерывах между зарисовкой эскиза, тонкие пальцы с аккуратными ноготками принимались колдовать над Рамоном - поправляли то складочку на одежде, то лёгким касанием за подбородок заставляли того приподнять голову чуть вверх, или слегка подправив растрепавшуюся от ветерка прядь ярких, рыжих, словно живой огонь, волос, укладывали непокорные вихры. Вокруг царил радостный гомон праздноидущих, гуляющих, отдыхающих,  слышался смех и детский лепет - обычное дело для городских мероприятий. В какой-то момент, одна маленькая очаровательная мисс, подойдя своими крохотными ножками в беленьких туфельках к натурщику, прихватив одну из кистей, что лежали возле художницы, даже попыталась рисовать, правда на самом Рамоне, к счастью, не успела, поскольку под извинения красивой леди, своей матушки, за ручку, но под протесты, что выразились в громком рёве, была уведена подальше от высокого и прекрасного.
    Вильма не сдержала улыбки.
    "Такая хорошенькая. Глаза голубые, а волосы, что золото. Красивая девочка".
    Закончив набросок, аристократка приступила к самой захватывающей части работы - наполнить холст красками, передать оттенками мимику, живость глаз и лица так, чтобы у тех, кто будет созерцать это творение, создалось впечатление того, что на них глядит живой человек! Времени было в обрез, на самом деле, для хорошей работы требовалось очень много этого ресурса, а потому, произведение талантливой дочери герцогской четы не претендовало на идеальный шедевр, что печалило.
    - Что? Брат? - поглощённая работой, эльфийка уже и позабыла о странных вопросах, ее кисть, словно крылья бабочки, пархали над холстом, касаясь то четкими линиями, то едва уловимыми полотна, раскрашивая изображение самыми прекрасными, жизнеутверждающим красками. На заднем плане, над головой юноши, что глядел с портрета, простиралось бескрайнее, высокое, голубое небо раскрашенное в цвета нежнейшего хрусталя, что перетекал в сияющий голубой, а потом, где-то там, за пышными белыми, пушистыми облаками, переходил в эфирный синий. Главный герой картины, глядел на зрителей открыто, в светлых глазах в обрамлении пышных ресниц, застыли приглушённые блики от солнечных лучей. Лицо мальчишки, загорелое, обласканное солнечными поцелуями - веснушками, оказалось весьма гармоничным, скулы радовали глаз четкими гранями, нос хоть и был картошкой, большим не казался, широкий подбородок придавал этому лицу волевые черты, а в меру пухлые губы, что приподнимались в улыбке, были яркими, но не кричаще красными, а такими, как если бы герой картины только что наелся клубники и забыл стереть со своего рта сок. Волосы горели пожаром! Они бесстыдно красовались густыми небрежыми волнами, спускаясь почти до плеч, завораживая игрой темно-медных оттенков, что светлели в рыжий, местами позолоченный охрой, и переходили в пригушенный густой красный с разводами карминного убегая в тень. Одежда на холсте внимания не привлекала: раскрашенный в неброские цвета зелено-серого цвета жилет, светлая полоса ворота рубашки, вот пожалуй и все.
    - Вот, так. - Вильма вытерла капельки пота тыльной стороной ладони со лба откладовая кисть, сняла фартук, небрежно положив рядом с тряпицей о которую вытирала руки, взяла в руки готовый холст и развернула к зрителям.
    - Смотри, Рамон, тебе ... - блистательная, упоительная улыбка медленно сходила с розовых губ эльфийки, когда она поняла, что случайно, в порыве творческого азарта, увлекшись, сболтнула лишнее!
    - Нравится? - последнее слово, как опавший лист, слетело с губ шорохом шёпота и опустилось между взглядами чароитовых глаз и серо-голубых.
    "Проклятье" - робко дернулась пташкой мысль в хорошенькой голове.
    Короткая пауза между мальчишкой и аристократкой пролегла и растянулась в длинное нескончаемое мгновение понимания и узнавания, что явственно отразилось в глубине глаз напротив, заставляя нежные губы девушки слегка сжаться
    в упрямую линию.
    Вдруг из толпы кто-то громко вскрикнул и указал пальцем куда-то в сторону, выдергивая Вильму и Рамона из немого диалога,
    - Ловите воришку! Ловите воришку! - прокричала леди в кремовом костюме, взволнованно,
    - Юная мисс, у вас украли сумочку! - женщина сделала жест рукой, указывая на лавочку, где ещё совсем недавно красовалась изящная сумочка в тон платью и туфлям аристократки.
    Вильма растерянно заморгала ресницами, сделал пару шагов вперёд, но так и осталась стоять с портретом в руках, не понимая, как поступить!

    +1

    6

    Кажется, в какой-то момент его начали банально игнорировать. Вернее, только его вопросы. Словно он был просто… Фоном? Пейзажем? Одной из многочисленных работ на выставке?
    И чем дольше приходилось Рамону стоять неподвижно, тем сильнее он хотел, чтобы девушка поскорее закончила рисовать. Его буквально распирало от вопросов. Настолько сильно, что если бы девочку, которая подошла к нему с кистью, не забрала ее мама, он бы и не заметил, что и сам стал холстом.

    Наконец, девушка остановилась, убрала кисть, сняла фартук и, пока она разворачивала холст, сделав несколько шагов, парень оказался совсем рядом с ней. Вопросы. Он должен их задать здесь и сейчас иначе ему придется мучиться бессонницей несколько недель и то, в лучшем случае. В худшем, он не забудет настолько быстро то, что умудрился с таким трудом вспомнить.
    — А ты…
    Но девушка вновь опередила и даже назвала его имя. Рамон удивленно моргнул. Он был почти уверен в том, что не представлялся. Кажется, он был больше занят тем, что допрашивал несчастную художницу, совсем забыв о любых манерах и приличиях.
    На его лице снова появилась широкая улыбка.
    Она. Его. Знает.
    Точно знает.
    Но почему она не хочет в этом признаваться?

    Взгляд Рамона вновь скользнул по явно дорогой одежде девушки, по ее осанке, по уложенным волосам. Она богата. Возможно, из какого-нибудь хорошего рода, который просто так не станет общаться даже с Королевской стражей, не то что с валетами. И вот сейчас Рамон, похоже, ставит ее в безумно неудобное положение перед людьми вокруг.
    Это точно она была в лесу, иначе, откуда ей знать ее имя.
    Но барышни ее сословия по лесам в облике парней не разгуливают, верно?
    У художницы могут быть неприятности, если кто-то об этом узнает.

    Парень согнулся в почтительном поклоне, готовый извиниться перед “незнакомкой” за то, что был столь опрометчив, спутав ее со знакомым юношей, но не успел. Крик женщины заставил его распрямиться и почти не думая броситься в толпу, как раз туда, где только что снова мелькнул пушистый хвост.

    Воришек Рамон не то чтоб чуял, но этот хвост сразу показался ему каким-то подозрительным и одновременно очень неуверенным. И сейчас он видел только как тот спешно удаляется от скопления людей.

    Догнал валет воришку почти у самого поворота. Поймал буквально за шкирку. В том, что это был именно тот, кого искал Рамон, можно было быть уверенным, ведь в мягких пушистых лапках котенок сжимал пресловутую сумочку чем-то отдаленно напоминавшую костюм художницы.
    Котенок…
    Рамон удивленно разглядывал огромные глаза маленького зверолюда и его испуганную мордочку. Тот был готов вот-вот разреветься.
    — Эй, стой. Не реви. Ты зачем взял чужое?
    По закону надо было бы сдать его страже прямо здесь и сейчас, но вместо этого парень подхватил малыша, едва достававшего ему до пояса, на руки, слегка прикрыл плащом и прижал к себе.
    Его любовь к животным, увы, без его согласия распространялась и на зверолюдов. И как с этим бороться, когда большие зеленые глаза заглядывают тебе прямо в душу?
    Но и отпустить вора просто так Рамон не мог. Хотя бы лекцию о том, “что такое хорошо и что такое плохое” малыш заслужил.
    Воришка ехал на руках валета молча, почти не двигаясь, лишь мелко дрожа, от чего Рамону пришла в голову мысль, что тот попался впервые. А может, даже впервые украл?
    Но сейчас главной задачей было вернуть сумочку ее хозяйке.

    Вернувшись к художнице, Рамон протянул украденное девушке и огляделся в поисках стражей. В тюрьму малыша вряд ли посадят, но воришка должен быть передан в руки закона — таковы правила.
    — Проверь содержимое, все ли на месте?
    От этих слов малыш на его руках почти превратился в комочек.
    — Я должен… Должен… — парень вздохнул, пытаясь бороться со своей симпатией к котенку, но это было так сложно.

    +1

    7

    Сказать. Конечно, Рамон хотел что-то сказать, Вильма была более чем уверена, что стоит мальчишке открыть рот, как он выльет на неё тонну вопросов, словно холодное ведро воды. Здесь. Сейчас. Прилюдно.
    Аристократке больше всего на свете в данный момент захотелось сделать очень простое и понятное движение - закрыть ярковолосому юному представителю правопорядка, о чем свидетельствовали нашивки на жилете, рот ладошкой, прошипев на самое ухо "Молчиии! Молчи!". Но...
    Гомон толпы заполнил пространство, разорвал зрительный контакт, врываясь звуками, красками, запахами смешавшись с оживленными криками и волнением. Время растянулось до бесконечности - герцогская дочь осталась стоять, считая собственные удары сердца, лихорадочно перебирая в памяти, что  положила сегодня в дамскую сумочку, которая оказалсь похищена столь возмутительным образом!
    "Деньги. Гребень. Духи. Помада. Блокнот. Карандаш... Неужели все?" - юная леди с волосами благородного серебра, выдохнула с облегчением - ничего представляющим слишком большую ценность для аристократки в сумочке не оказалось, куда ценнее этой творческой натуре был саквояж с красками и кистями, ну, еще блокнот с записями и зарисовками идей было жаль, да...
    Юный страж, точнее валет, опрометью бросился следом за воришкой, невольно вызывая в душе аристократки одобрение, ведь именно так и должны были вести себя те, кто по ее мнению, был призван устранять беспорядки и оберегать покой горожан!
    Толпа колыхнулась в разные стороны, расступаясь перед мчащимся вперёд ярковолосом мальчишкой, встрепеулась разноцветными лосутами и сомкнулась, заслоняя от внимательного взгляда Вильмы, героя этого дня.
    Особо не надеясь, что дело увенчается успехом, нацепив на лицо маску непоколебимой аристократии, девушка мягко улыбнулась взволнованной публике,
    - Все в порядке. - капельной россыпью звонких колокольчиков, произнесла она,
    - С этим недоразумением разберутся стражи, а сейчас, портрет юного героя будет передан основателям благотворительной ярмарки для нужд детского дома. - толпа зааплодировала, восхищаясь - все верно,  ей не нужны чужие проблемы, они ее не волнуют, разве что, как источник сплетен, таков закон толпы.
    Эльфийка ещё раз сердечно поблагодарила зрителей, а затем, принялась собирать свои творческие принадлежности.
    В первую очередь, наследница рода де Кайрас собиралась разобраться именно с портретом, а уж потом, тут девушка скривилась - заполнение протокола, пусть и словесное, было вовсе не то, чем она желала заниматься, найдет стража правопорядка, а потом ... Планы несколько смещались и визит к отцу был вычеркнут из списка мероприятий без сожалений и раздумий.
    В тот момент, когда Вильма готова была уже примириться с неизбежностью, отправляясь из пункта "А" в пункт "Б", отдав портрет руководителю ярмарки, после пары высокопарных фраз, россыпи улыбок и прочих банальностей, когда развернулась и пошла прочь, из-за угла вынырнул уже знакомый силуэт Рамона, приблизился, нарисовался аккурат перед эльфийкой.
    Яркое индиго девичьих глаз тут же встретилось с бутылочно-голубым и как показалось Вильме, очень растерянным. Мальчишка моргнул. Помялся, держа в руках какой-то свёрток. Аристократка медленно  опустила глаза и с удивлением увидела завернутого в плащ котёнка.
    - Это... Он? - со странной смесью противоречивых ощущений проговорила, рассматривая воришку.
    Маленький котенок с зелеными глазами, блестящими как изумруды, выглядел милым и беззащитным, вот уж точно, кто меньше всего напоминал бы коварного злодея. Усмехнулась - позволяя лишь кончикам красивых губ дрогнуть.  Но нужно было проучить малыша, сделать вид строгости, наказать за поступки, несмотря на наивность и страх, что читался в его больших глазах.
    - Проверь- ТЕ. - с нажимом произнесла, сверкнув глазами, ещё чего не хватало, чтобы прилюдно этот ярковолосый страж обращался к леди благородных кровей весьма фривольно.
    "Никакого воспитания" - мысленно покачала головой.
    - Да, я проверю. - эльфийка кивнула и с лёгким щелчком открыв замочек, бегло осмотрела содержимое.
    - Не хватает заколки. - произнесла, как можно более равнодушно, боясь признаться себе, что испытывает не меньшую симпатию к малышу, чем Рамон - уж слишком открытым оказался взгляд юного валета, чтобы в нем можно было что-то утаить. Соврала, глядя на реакцию котёнка и Рамона, эти двое оказались весьма занимательны.
    Лицо Вильмы выражало строгость, она протянула ладони и взяла пушистого малыша на руки, чтобы продемонстрировать свое намерение - проучить, почему проучить? Этот зеленоглазый комочек даже ей, не сведующей в делах военных, но вполне поднаторевшей в игре великосветских гадюк, виделся таким же, как белый лист и в поведении малыша сквозил не только страх, но и читался стыд.
    Котенок испуганно закрыл свои изумрудные глазки, а герцогская дочь не могла не заглянуть в душу этого маленького создания, которое еще только учится проживать эту жизнь.
    - И так, где же заколка? - как можно более холодно проговорила юная леди, рассматривая пушистое чудо,
    - Наверное, стоит доставить воришку в здание королевской стражи? - Вильма поглядела на Рамона и мальчику вряд ли пришло бы в голову, что сейчас юная госпожа шутит.
    - Пойдем. Я с удовольствием дам показания. - словно дело решённое и обсуждать тут нечего, а Рамон не более, чем слуга, произнесла та, кто носил маску Кай Росс.

    +1

    8

    Рамон никак не отреагировал на намек о его манерах. Если он и волновался о них некоторое время назад, сейчас его куда больше беспокоил воришка, сидевший у него на руках. Может, валет пока и не видел толп преступников, чтобы с одного взгляда определять за невинным обликом матерого рецидивиста, но сейчас он был более, чем уверен, что малыш воровал впервые. Потому что даже обвинение в том, что из сумки пропала заколка, заставило того еще больше дрожать, вжимаясь в плечо парня.
    — Эй, ты брал заколку? — ребенок кивнул, но так ничего и не сказал, все сильнее заливаясь слезами от слов художницы. Может, конечно, он и пытается их за нос обвести, но слезы выглядели очень искренними и настоящими.
    И Рамон впервые осознал, насколько может быть сложным следовать закону. Малыш совершил плохой поступок — это даже не обсуждалось. Он должен понести наказание, но разве наказание не должно быть соразмерно проступку? Но что будет соразмерно краже сумочки? Тюрьма?
    — Да, конечно. Надо отвести его к стражам.
    Валет прекрасно знал, где находится и здание стражи и даже знал маршруты некоторых из стражников, что могло позволить сдать маленького преступника под их “опеку” быстрее, чем идти аж до главного здания, в котором располагалась королевская стража.
    — Лучше, в другую сторону. Так будет быстрее. — предупредил девушку Рамон и зашагал в выбранном направлении. Хныканье котенка только усилилось, но теперь к нему примешивались и слова:
    — Они… Они… Они меня убьют. Как маму и папу. — тихо шептал малыш и эти слова заставили валета вначале замедлить шаг, а затем и вовсе остановиться. Он не ослышался?
    — Убьют? Кто? Стражи?
    — Нет. Злые. И заберут Лотти.
    Пока малыш был в таком состоянии что-то вытянуть из него наверняка будет сложно.
    — Он говорит, что его могут убить. Кто-то за ним охотится, похоже. И у него что-то заберут. — перевел Рамон для художницы на случай, если язык зверолюдов ей неведом.
    Не то чтобы эти “показания” как-то меняли тот факт, что ребенок занимался воровством, но… Возможно, есть облегчающие обстоятельства практически непреодолимой силы?
    — Мне кажется, нам надо вначале с ним поговорить. А потом уже решить, что с ним делать. Понимаю, он вас оскорбил своим поступком, но я за то, чтобы все было справедливым. Если его кто-то заставил это сделать… Это может слегка изменить все дело, вы не думаете?
    Еще оставалась проблема исчезнувшей заколки. Возможно, что она сейчас находится где-то в одежде котенка. Рамон только сейчас заметил, какой тот грязный и худой от чего сердце лишь сильнее сжалось. Он подсознательно не хотел, чтобы малыш оказался вором, но… что ж, если случится так, что он действительно сам пошел на воровство, наказание обязательно будет исполнено.

    +1

    9

    Кажется, у Рамона в раз закончились все вопросы - это было хорошо для аристократки, это радовало. Лицо юноши омрачилось, на него набежала тень раздумий, а звонкий голос, напоминающий в начале чириканье воробьишки, словно упал на пару тонов вниз и не звучал уже задорно, с искоркой.
    Вильма хмыкнула про себя, не собираясь до выхода с ярмарки живописи говорить этим двоим - мальчишке и котёнку, что наказывать никого не нужно и она готова великодушно простить малышу преступление, вот только узнает причину, да, она несомненно хотела знать, что толкнуло малыша на скользкий путь воровства, и отпустит.
    Смотря на Рамона, Вильма совсем немножко злорадствовала, этот ярковолосый страж обласканый мягкими золотистыми лучами солнышка, что сейчас шел твердо, упрямо сжимая губы, поставил ее недавно в весьма неудобное положение перед толпой, да и беспамятство в лесу ему тоже накинули в долг, а потому, читать борьбу чувств в бутылочно-голубых глазах было приятно, ну и немного совестно, самую капельку. Вильма слегка прикусила губу, сдерживая улыбку. О, дааа, если не знать мысли аристократки, то картина может показаться слишком понятной - очередная богатая мразь, самодовольная гадюка, тут, конечно должно быть иное, менее приличное сравнение, что жаждет получить высшую степень наслаждения при виде страданий других.
    Право, девушке, что непринужденно и легко шагала вперёд, словно плыла в невидимом эфире, хотелось рассмеяться и заявить этой милейшей парочке, у которой зашкаливало очарование в простоте, в искренности понятных, живых чувств, которые эти двое не скрывали, в отличае от самой эльфийки, так привычно пользующейся, как и весь великосветский годюжник маской, что наказания не будет! А ещё, Вильма словила себя на том, что рада видеть Рамона целым и невредимым, а ещё, что от испорченного утром настроения не осталось и следа. Конечно, слезы воришки трогали сердце благородной мисс, вот только, она знала, что скоро те должны высохнуть, а потому, создавала впечатление ещё более бездушной.
    "Хороший день у меня сегодня. Хороший день, чтобы стать свободной. Он от меня ничего не ждёт..." - пронеслись в голове строчки бродячих музыкантов, подсластив пилюлю ощущения, что жизнь удалась!
    Компания миновала цветущую арку выхода с выставки, аристократка нехотя отметила тот факт, что за всеми этими отвлекающими факторами совершенно не успела ничего посмотреть и приобрести, "Бабушка меня убьет!" - но, кажется, было уже поздно, а возвращаться герцогская наследница не желала - придумает что-нибудь!
    Обернулась через плечо, собираясь что-то сказать, готовая скрасить гнетущую обстановку улыбкой и намерением разрешить ситуацию за кружечкой чая, в обстановке более приятной, но так и замерла, останавливаясь. Похолодела.
    "Что??? Смерть? Убьют?  Кого? За что?!"
    Ещё прежде, чем страж перевел аристократке услышанные от малыша слова, который к этому моменту выглядел совершенно перепуганным и несчастным, Вильма побледнела. Из топкого базилика глаз исчезли солнечные зайчики смешинок и озорства, они наполнялись недоумением, неверием, страхом? Тонкие черты лица стали жёстче.
    - Остановись. Погоди. - все ещё не веря собственным ушам, Вильма бесцеремонно коснулась плеча Рамона, но смотрела вовсе не на него, затем, оглянулась и потянула мальчишку за рукав в сторону, за высокие стриженые кусты, чтобы невольные зеваки не цеплялись взглядом за продистую дочь аристократии в компании самого непримечательного стража.
    - Да, ясно все. - отмахнулась с нотками раздражения Росс от слов Рамона, почти обрывая речь защитника, как только компания оказалсь подальше от посторонних глаз. Девушка изменилась враз, словно скинув надоевшую маску блистательной юной богини. Нахмурились.
    - Не реви. - почти приказала зеленоглазому чуду,
    - А ты, дай свой плащ - не хочу попасть в сводку городских новостей. Пожалуйста. - добавила чуть мягче. - затем, сделала шаг,  подошла совсем близко, наклонилась и посмотрела малышу в глаза.
    - Ни кто отдавать тебя под стражу не будет. Слышишь? Не было в сумочке никакой заколки. Я просто хотела наказать тебя, потому, что воровать - преступление и ты, как тебя зовут? Должен это понимать. - голос звучал строго, но в то же время сочувствующие. Широкополые края шляпки юной мисс касались лица валета, а на зелноглазого воришку откидывала сетчатую тень, словно решето.
    - Да, я соврала. - на немой вопрос Рамона, произнесла ни чуть не смутившись, - Но мои настоящие намерения, ты уже услышал. - глаза, словно девушка готовилась к обороне, кольнули мальчишку предупреждающим взглядом.
    - Малыш, успокойся. - голос снова смягчился до россыпи нежных колокольчиков.
    - Тут нет никого, кроме меня и стража, мы не причиним тебе вреда - обещаю. - и всё-таки, Вильма не могла противостоять своей любви к зверолюдской расе, а потому, протянула руку и погладила котенка по голове между мохнатыми ушками, словно обычного домашнего питомца, все ещё не веря тому, что услышала. Это было чудовищно!
    - Расскажи, что произошло, мы тебе поможем, мы очень всемогущи! - и Росс сделала большие глаза, пытаясь хоть немного отвлечь этого ребёнка имея твердое намерение вправду сделать все, что в ее силах, чтобы эти зелёные глаза прекратили плакать.
    - Может ты есть хочешь? - спросила вкрадчиво.

    +1

    10

    Все развивалось как-то не так, как должно. Как обычно бывает? Преступник пойман, его отводят к стражникам и дальше уже все идет по накатанной. Как же было сейчас? Рамона вместе с воришкой потащили в какой-то куст прочь от дороги. Еще и плащ отобрали. Но самым отвратительным оказалось не это. Самым ужасным было признание художницы.

    Заколки не было? Рамон нахмурился. Это ведь были ложные слова, которые могли принести воришке еще больше неприятностей. Нельзя приписывать кому-то преступлений, которых не было. И этот поступок был просто отвратителен. Сколько она собиралась дурить голову котенку? Сколько она собиралась дурить голову самому Рамону? И то, что девушка просто хотела так наказать вора, никак не смягчило ситуацию. Уровень доверия валета упал сразу на несколько пунктов. Девушка врала и, похоже, врала не первый раз. И если там, на площади, ее ложь можно было бы назвать вынужденной и безобидной, когда она пыталась уверить Рамона в том, что они не знакомы, то сейчас она была злонамеренной.
    — Ложь — это плохо. Особенно, если она может причинить кому-то вред. — пробормотал, наконец, парень, опуская котенка на землю. Тот почти сразу же ухватился за пояс валета и явно никуда не помышлял бежать. Поверил словам художницы о том, что здесь никто не причинит ему вреда?
    И снова ложь.
    Нет, возможно, семья девушки и была очень всемогущей, но Рамон о себе такого сказать не мог. Он мало что мог, хоть и старался. А значит, сейчас эти слова могут обмануть ожидания ребенка.

    Но стоило малышу услышать про еду, как он тут же поднял свою заплаканную мордочку и кивнул.
    — Урт хочет есть. Очень хочет есть. Но Лотти хочет есть сильнее. Нельзя, чтобы ее кто-то видел. Ее поймают, отберут. Сделают то же, что с мамой и папой.
    В голосе малыша снова послышались слезы. Рамон присел рядом с котенком и протянул ему свою руку.
    — А я Рамон. Привет, Урт. А что случилось с твоими родителями?
    И этот вопрос оказался фатальным. Стоило только его задать, как Урт разразился такими рыданиями, что парень опешил, не зная, что ему делать. Как вообще успокоить ребенка? Что с детьми делают? Гладят? Хлопают по спине? Обнимают? Он попытался все это сделать одновременно, но никакого эффекта его попытки не принесли, а малыш тем временем плакал все громче и громче, рискуя привлечь к их странной компании ненужное внимание.
    — Не знаю, кто ты на самом деле, но если ты знаешь, как успокаивать детей, пожалуйста, помоги. — Рамону только и оставалось, что надеяться на способности художницы. — Кстати, как тебя, вернее, вас зовут? На самом деле.

    +2

    11

    [AVA]https://forumupload.ru/uploads/0018/e2/2e/154/t924601.jpg[/AVA]Слова Рамона, такие правильные, что аж скрипели на зубах заглавной буквой правопорядка, вызывая горький вкус запрета, заставили Вильму скривиться. Девушка упрямо вздергула острый подбородок вверх, желая посмотреть на мальчишку свысока, по привычке конечно же, при этом, ее губы сложились в недовольную линию.
    "Что же, безмолвных взглядов этот страж не понимает." - досада, естественно, аристократе не хотелось услышать в свой адрес порицания, не то, чтобы это ее слишком задевало, тем более что, сказаны они были простым смертным, однако, мысленно заставило сделать жест равный тому, как отряхивают запылившуюся одежду.
    - Правда тоже не всегда может выглядеть красиво и не каждый раз несёт с собой что-то хорошее... - с явным холодкои в голосе произнесла, парируя.
    - Если ты такой... Дотошный... - слегка сощурив выразительные глаза, скрывая за тенью пышных ресниц едва уловимую нотку высокомерия, продолжила,
    - Тебе не кажется, что преступников, даже таких милых, как этот котенок, следует сажать в тюрьму? Ты правда этого хочешь? - слова сорвались с губ злыми иголочками, но почти тут же Вильма об этом пожалела. Конечно, можно было ещё долго предаваться философии о том, что из таких вот милых зверушек вырастают отъявленные преступники, когда провинности не наказываются... Или не вырастают, это смотря как карта ляжет, но... Нельзя было говорить то, что сорвалось с губ при ребенке, не в этом случае! Малыш тут же уцепился за Рамона, словно тот был его спасением, а не тем, кто должен был вершить правопорядок, и снова заплакал.
    Вильме захотелось откусить себе язык. Да, она сожалела о своем эгоизме, она поступила жестоко.
    Герцогская дочь вздохнула, на миг прикрыла глаза, потерла виски, выдохнула обречённо, тонкий хрусталь серёжек задумчиво покачнулся, откидывая радужные блики,
    - Прости... - обратилась к малышу, присела, раскидывая светлой волной тончайшую ткань платья, словно не боясь испачкать в пыли, чтобы поглядеть в эту полную горя мордашку,
    - Мы же больше не будем вести себя плохо, да? - пытаясь отвелечь зеленоглазое чудо, меж тем лихорадочно соображала, как лучше поступить, а ещё, все же стоило последить за своим, не в меру, острым языком.
    Наконец, маленький воришка заговорил, его голосок дрожал, а глаза напоминали две космические вселенные, в которых девушка видела свое отражение.
    - Кто такая Лотти? Это твоя сестрёнка? Она тоже хочет есть? - поинтересовалась, между тем, накинув на себя плащ валета, намеренно не сказав спасибо - да, когда Вильма выходила в свет в обличии леди, пожалуй, проявлялись не самые приятные черты характера. Впрочем, она никогда не отличалась благоразумием и хорошим нравом, увы.
    - Н-нет, Л-лотти - это мой дракон. - покачав отрицательно головой, пропищал ребёнок.
    Не успел Урт, так назвался очаровательный незнакомец, чуть-чуть успокоится, как Рамон задал тот самый вопрос, который вертелся у Вильмы в голове, но который аристократка боялась озвучивать и как оказалось не зря - несчастный зверёк разрыдался так, что его слезы показались эльфийке нескончаемым потоком горечи воспоминаний, что стекали по щекам.
    Рамон в данной ситуации выглядел беспомощно, хоть старательно попытался урегулировать ситуацию - не смог и, как следствие, обратился к аристократке.
    "Можно подумать, я золотой призер в данном виде спорта - детей успокаивать!" - подумала Вильма, тоже немного растерявшись, но привыкшая командовать и решать вопросы, вынуждена была попробовать повлиять на ситуацию по-своему.
    Притянув рыдающее плюшевое чудо к себе за плечи, развернув мордашкой, когда удалось отцепить котёнка от Рамона, слегка, очень осторожно встряхнула зверушку, стараясь обратить внимание и когда изумрудные полные хрустальных слез глаза поглядели на аристократку, строго произнесла,
    - Урт, ты хочешь помочь   Лотти? - дождалась когда котенок кивнет, - Хочешь, что бы мы покормили вас обоих? - снова кивок, - Тогда, послушай меня внимательно и постарайся не плакать, хорошо? - котенок кивнул на этот раз не так уверенно.
    - Если с тобой и Лотти случилось что-то ужасное и вам нужна помощь, ты должен рассказать нам все, я понимаю, что это трудно, но только зная, кто желает причинить зло, мы сможем придумать план, как помочь. Понимаешь? - сейчас жалеть малыша эльфийка не стала, очень боясь того, что лишь усилит шаткое эмоциональное состояние, ей хотелось переключить объектив внимания на что-то иное, к тому же, стоило предпринять не мешкая какие-то действия, но для того, чтобы решить куда обратиться и как поступить, нужна была информация.
    - Кстати, как тебя, вернее, вас зовут? На самом деле. - вывел из задумчивости голос Рамона, заставивший Вильму подняться и взять все ещё плачущего котенка на руки и усадить поудобнее.
    - Знаешь, любопытство - смертный грех. - попыталась съязвить, но вышла шутка, поскольку лёгкая улыбка тронула губы аристократки при виде этой огненной макушки.
    Снова вздохнула.
    "Ну и вот, что с ними делать? Один смотрит так, словно я умею фокусы показывать, другой тихонько пачкает моё платье слезами... Просто... Чудесно." - эльфийке захотелось закатить глаза к небу в немом жесте, но вместо этого, она снова погладила малыша и как-то обречённо сказала,
    - Урт, пойдем купим еды для тебя и Лотти, а потом, заберём ее с собой? - конечно, ничего лучшего в голову не пришло, кроме того, чтоб забрать эту парочку в поместье де Кайрас и там уже через связи семьи решать проблемы. Оставалось лишь выяснить, что это за дракон, на которого, если Росс поняла верно, ведётся охота?
    "Непостижимо! Да, как это возможно в столице - охота на жителей!" - снова прикрыла глаза, голова начинала болеть сильнее, видимо сказалось волнение?
    "Ничего, герцог не посмеет отказать".
    - Ты умеешь хранить секреты, Рамон? - голос смягчился и звучал примерительно, в то время, как взгляд аристократки все ещё выражал сомнение, задумчивость и был явно оценочным.

    +1

    12

    Лотти оказалась драконом и цели “нехороших людей”, о которых говорил ранее Урт, стали более понятны. Удивительно, что малыш и дракон все еще живы или все произошло совсем недавно? Давить и задавать вопросы дальше Рамон не рискнул, тем более, что его спутнице удалось успокоить малыша, а заставлять того снова плакать валет совсем не хотел. Все. Наплакались. Теперь нужно найти способ помочь Урту.
    Если отчаяние вынудило того пойти на преступление, значит, как только они решат проблему котенка, тот уже больше не ступит на скользкую дорожку. И его не надо будет сажать в тюрьму. Иногда стражи ограничивались предупреждением и небольшой лекцией о добре, зле и том, что некоторые могли бы и руку отрубить за воровство. Если жертва преступления не имеет никаких претензий к преступнику, наказывать становится просто некого.
    Оставалось только узнать имя художницы, но та пожелала оставаться инкогнито. Рамону только и оставалось, что пожать плечами.
    — Ну, если не хотите говорить имя, то, когда я потеряю вас в толпе, буду кричать «Эй, ты!». Мне надо к вам как-то обращаться. Не хотите представляться, придумайте себе имя. Мое-то вам известно.

    Накормить беглеца и его “подругу” оказалось отличной идеей. Урт сразу приободрился и вроде как даже стал менее затравленно смотреть на своих “пленителей”. Но что делать с ними потом? Может, и впрямь отвести к стражам, но не с намерением наказать, а чтобы они способствовали защите? Рамон задумчиво почесал подбородок, прикидывая, какими словами его в таком случае развернут. У стражи и так много дел, а бюрократическая машина не позволит просто так взять малыша под охрану. Получается, придется охрану организовывать самостоятельно.
    Но Урту нужна крыша над головой. Домой Рамон вернуться не мог. Поселить Урта в гостинице? Нет, там будет сложно за ним приглядывать.
    Что же делать?

    — Смотря, что это за секрет. Если вы решили признаться в преступлении, то я отказываюсь его хранить и буду вынужден доложить о нем.
    Хотя, конечно, художница на преступницу мало походила, но она отказалась назвать имя и в мужском обличьи бегала по лесу. Разве обычные девушки ее положения занимаются подобными вещами? Ей положено, наверное, сидеть дома, изучать языки, вышивать, рисовать и петь. Ну и скучать на балах. Но точно не представляться парнем и оказываться в сомнительных компаниях. Или тот парень действительно был ее братом?
    Нет.
    Чепуха.
    Девушка знала имя Рамона, а значит, именно она, а не кто-то другой, была в лесу.
    — Все остальные секреты останутся секретами, в том случае, если они не идут против законов.
    Хотя, конечно, ему было очень любопытно узнать, что именно хочет ему сказать девушка и, кажется, Урт тоже сгорал от любопытства. Успокоившись, малыш теперь старался держаться ближе к девушке, начав ей доверять почти мгновенно после предложения накормить его и Лотти.
    Удивительно, что этот ребенок продержался на улице хотя бы пару часов.
    Слишком мал еще, чтобы понимать, кому можно верить, а кому доверять не стоит.

    +1

    13

    - Рамон, ты всегда такой... Такой простой? - Вильма не смогла сдержать смешка, глядя на серьезное выражение лица мальчишки-валета, не сказать, что эта простота не нравилась, напротив, казалась забавной и было в этом какое-то свое очарование.
    - Если тебе не любопытно узнать мое настоящее имя и ты не вознамеришься его выведать, тогда зови Кай Росс, ведь тебе оно уже знакомо? Хотя ... - аристократка сделала небольшую паузу, - Лучше просто, Росс. - и улыбнулась широко, искренне, а потом рассмеялась звонко и мелодично, когда этот неподражаемый тип заявил, что вынужден будет доложить о бесчинствах, если Вильма соизволит раскрыть личные злодеяния.
    - О, Эдолина! Рамон, да кто же рассказывает о своих преступлениях тем, кто служит во имя правопорядка? Ты такой наивный! - аристократка покачала головой, отчего сережки снова качнулись раскидывая блики радужного мерцания, но не могла не умилиться силе и чистоте благородных стремлений юного стража. Однако, в фиалковом взгляде на миг залегла тень горького сожаления - появившись, как плавник рыбы в темном омуте, что тут же скрылась - эльфийка подумала о том, что вряд ли этому ярковолосому мальчишке удастся пронести сквозь года непоколебимую веру в закон и правду, что этот самый огонь, что согревал теплые глубины глаз бутылочного цвета, не угаснет столкнувшись с реалиями!
    Мир несправедлив и жесток, полон коварства и лжи, не нужно быть слишком взрослым, чтобы познакомиться с этой истиной.
    - Надо же, вот как запел. - аристократка не могла не вставить словесную шпильку, живо вспомнив памятный вечер знакомства.
    - Если бы ты был слишком законопослушен, мой юный визави, то не оказался бы зрителем запретных кулачных боёв и не бежал бы сломя голову от стражей. Стоит ли в таком случае предать себя самого в руки правосудия? - неизвестно, как далеко могла бы зайти эта словесная дуэль, если бы Урт на руках у аристократки не зашевелился, напоминая о своем существовании.
    - Все, нам пора, а то стоим тут в кустах, как стадо баранов. - Вильма поправила сползающий с плеч плащ и развернулась в сторону лавочек, что уютно располагались на площади совсем неподалеку.
    - Рамон, ты же не откажешься понести мой саквояж с красками? - переведя красноречивый взгляд на свои занятые руки, произнесла дочь артсторкатии.
    - Скажи, чудо зеленоглазое, а что любит есть твоя Лотти и что это за дракон такой? - тонкие изящные девичьи пальчики снова прошлись по макушке котенка, эльфийка просто не могла удержаться, чтобы не потискать плюшевое обаяние, к тому же, зверолюди были ее слабостью.
    - Лотти любит рыбу и овощи. - тоненьким голоском произнес малыш, - Я тоже люблю рыбу... И ещё мясо... И сметану... И... - котенок был настолько голоден, что, казалось, готов был перечислять свои предпочтения бесконечно.
    - Хорошо-хорошо. -  поспешила согласиться леди в элегантном платье, - Потерпи ещё чуть-чуть, мы почти пришли.
    Довольно споро компания добралась до многолюдной площади, где звучали голоса зазывал и открывались торговые ряды со всевозможными товарами, естественно, Вильма предпочла бы зайти в таверну или чайную чтобы утолить голод, поскольку перекусы на ходу в образе благородной дамы, пусть и скрывающейся сейчас под темной тканью плаща, не очень любила, все же статус, знаете ли, да и внимательному взору не трудно выцепить взглядом лёгкую дорогую ткань платья, что выглядывала из под плаща, да модные туфельки на небольшом каблуке. Эльфийка вздохнула. Казалось, на лице с чертами идеальной красоты так и застыли неозвученые слова "Творю добро до обеда, но вы уже исчерпали лимит своего времени", и вправду, планы девушки значительно отклонились от изначальных, а это грозило недовольством леди Пайаны де Витроль - бабушки, Росс.
    - Я покупаю, ты - несёшь. - тоном не терпящим возражений заявила аристократка, обращаясь к Рамону, ну, вроде бы оно так и подразумевалось, ведь ее высочество - Вильма де Кайрас и так тащила Урта, а надо сказать, что если долго носить на руках кого-то, пусть и не очень большого, руки начинают таки ощутимо побаливать, но упрямства, юной эльфийке, было не занимать, а потому, она время от времени перехватывала котенка поудобнее и гордо шествовала дальше ни разу не сбившись со своего венценосного шага.
    В одну из корзин легли покупки в виде свежей рыбы, копченой рыбы и пары кусочков жареной, в так же печёные овощи. В другую поместился ещё теплый хрустящий хлеб, порезанное на кусочки мясо, пара бутылок молока, сладкая сдоба, ягодный джем, сметана, в так же ложки из бересты, пара деревянных кружек и салфетки. Себе леди купила лимонную воду, шербет, рахат-лукум и кремовые рогалики.
    - Ну, что же, раз Урт переживает за своего маленького друга, придется нам устроить пикник. - весело подмигнув, явно довольная собой, произнесла девушка.
    - Говори, куда нам идти? Это далеко? Может добраться будет быстрее, если нанять экипаж?

    Отредактировано Вильма де Кайрас (03.12.2023 12:50:55)

    +1

    14

    Росс так Росс. Ничего против такого имени Рамон не имел. Даже было лучше, чем если бы ее пришлось называть Каем. Если девушка не против того, чтобы откликнуться на имя «Росс», то и он спорить не будет. Хотя, немного было странно, что она так тщательно пыталась скрыть свое настоящее имя. Настолько высокопоставленная семья?
    А вот насчет того, что чистосердечных признаний не бывает, тут валет согласиться не мог. Сколько раз бывало, когда к стражам подходил человек и буквально каялся в своих грехах. Почему? Кого-то совесть заставляла, кого-то соседи, кто-то же на преступление совершил, совсем не думая о последствиях, а позже нужные мысли его и догнали.
    — Довольно много людей сознаются в том, что нарушили закон. Я сам это видел.
    Но дальше продолжать спор парень не решился. У них сейчас было полно дел и без того, чтобы выяснять, насколько же преступники могут или не могут быть совестливыми. Это обсуждать можно было бы бесконечно, как и замечание о предпосылках их знакомства. Уши Рамона заалели. Нет, он не искал себе оправдания — если он совершил плохой поступок, то должен понести наказание, хоть и не хочется этого совсем. Но ведь смотреть на что-то… Это ведь не преступление? Или преступление?
    — Ну, смотреть на бои законом не запрещено. Запрещено устраивать, делать ставки и, конечно, участвовать.
    Хотя, в этом моменте Рамон слегка сомневался. Что если он и впрямь совершил преступление? Разве после этого он может называться валетом, может надеяться на то, что станет стражем? Ему обязательно надо будет еще раз проштудировать свод законов и найти нужные пункты.

    Спор прервал малыш и их небольшая процессия, наконец, выбралась из кустов. Исполняя обязанности носильщика, Рамон шел чуть позади девушки с ребенком на руках и не забывал поглядывать по сторонам. Если Урт так боится, что за ним охотятся, то опасность может скрываться за любым плечом в толпе, исходить от любого взгляда и прятаться в каждой подворотне. Надо быть начеку. К счастью, никто не спешил похищать котенка. Пока что.

    Все дороги ведут на торговую площадь. Между прочим, почти верное утверждение. Как и всегда, здесь было весьма многолюдно. Вроде и хорошо, ведь тогда будет сложнее подобраться к Урту, но в такой толчее легко пропустить что-то опасное.
    Но обязанности стража отошли на второй план, когда девушка начала скупать все, что видит из еды, не забывая и о том, что Рамон теперь ее личный «паж».  Того, что она накупила хватило бы на маленькую армию бездомных и валет не был уверен, не станет ли плохо Урту, если тот решит съесть все зараз. Даже если ему будет помогать в этом дракон. Или она просто покупает с запасом?

    Котенок, тем временем, похоже, совсем проникся доверием к девушке и парню и был готов ответить на любой их вопрос.
    — Недалеко. Мы спрятались в старом доме. С красной крышей. Это вон там - махнул лапкой котенок, — там еще пахнет костром.
    Рамон знал этот дом. Заброшенным он был из-за того, что в нем несколько месяцев назад случился сильный пожар. Кажется, даже кто-то погиб. Денег на восстановление у жильцов не оказалось, а сносить остатки никто не торопился: здание, хоть и сильно пострадало от огня, все еще имело крепкие стены и могло простоять не один десяток лет. Возможно, его даже пытались продать, но так как Рамон не особо интересовался подобным, то и знать об этом ничего не знал. Зато знал дорогу.

    Когда они подошли к зданию, черным вороном нависшим над улицей, валет почувствовал все еще не выветрившийся запах горелой древесины и чего-то еще не очень приятного. Удивительно, что прошло столько времени, а запах остался. Показав знаком, чтобы Росс и Урт соблюдали тишину он первым перебрался через бочки, которые служили своеобразными дверями и оказался внутри. Стены были черными от золы, вокруг царствовали пыль и грязь и вдруг что-то сверкнуло в темноте и в то же мгновение Рамон оказался спиной на полу, а над ним нависла морда небольшого голубого дракончика.
    — Урт! Это Лотти? — прокричал Рамон. Зубки у дракона хоть и были мелкими, выглядели весьма хищно.
    — Лотти! Не кушай его! Он друг! И она друг! Все друзья!
    Дракончик с подозрением покосился на незваных гостей, но, завидев Урта, сидевшего на руках девушки, сразу успокоился, правда, не спеша никуда слезать с валета.

    +1


    Вы здесь » МиорЛайн » Воспоминания о прошлом » "Души прекрасные порывы!"