Яркие солнечные лучи, разливаясь по лазурной глади яркими пятнами, игриво щекотали воды океана, погрузившегося в безмятежность: не завывал истошно ветер, чей яростный свист был предвестником свирепого шторма, а волны лениво лизали песчаные берега, то утаскивая, то выплевывая обратно разноцветные ракушки и камушки. И только изредка зеркальная поверхность безграничного океана исходила волнистой рябью – там, в ее всплесках, проглядывал крупный плавник, следом за которым скрывалась в вязкой синеве золотая чешуя.

Динь любила тепло, ведь ее дом – пестрящий яркими красками коралловый риф, обогретый горячими лучами солнца. Да и появилась она на свет в один из таких теплых дней. Молодая русалка, всплывая как можно ближе к поверхности, замирала на краткий миг – нежилась в солнечном свете, искаженном зеркальной гладью океана, а затем, ударив хвостом по водной глади, уплывала вниз, к Шелку, что лениво плыл рядом со своей хозяйкой.

Сильный взмах хвостом, и Динь в объятии мелких пузырьков уже оказалась возле своего змеевика. Она с нежной улыбкой провела ладошками по его мягкой чешуе, огибая его крупные гребни, рога, а затем соскользнула ими на гибкую шею, тотчас ощутив кончиками пальцев легкую вибрацию – ее дракон, поддавшись приятному чувству наслаждения, заурчал, уткнувшись носом в живот жительницы Океании. От этого жеста, такого простого и понятного, на душе у Динь вмиг стало легко: золотая русалка широко улыбнулась и прильнула к змеевику, крепко его обняв.

Если бы не Шелк, смогла бы она сейчас так радоваться теплым течениям, что пронизывали все морские просторы подобно длинным нитям? Стала ли бы она с детским восторгом встречать восхождение солнца на небесный океан и завороженно смотреть на то, как этот же багровый шар исчезает с тихим шипением в морской пучине? А радоваться переменчивым ветрам, что снуют из стороны в сторону над океаном?

Вряд ли.

- Давай наперегонки? – Динь немного отстранилась от морского дракона, аккуратно взяв того за передние плавники как за руки и заглянув в его белоснежные глаза; дракон заинтересованно дернул носом. – Ты меня ловишь!

И она отпустила его, со звонким смехом уплыв от ледяного змеевика, добровольно позволив глубинной синеве поглотить – но только лишь на краткий миг – яркий блеск собственной чешуи и окутать нежное тело холодом. Шелк издал утробный рык и, извиваясь подобно змее, стремительно последовал за своей хозяйкой, оставляя за собой тонкий след из множества крохотных пузырьков.

Они плыли, пробиваясь сквозь течения и поднимая с морского дна песчаные вихри. Выныривали на поверхность, разбивая спокойные воды шумными всплесками, и тотчас скрывались в объятии темных вод, оставляя на колыхающейся поверхности легкую пену. Сходились в своеобразном кружащемся танце, желая лишь на мгновение коснуться друг друга, чтобы разбежаться в разные стороны вновь… Но тут неожиданно Динь замерла, будто бы она попала в парализующее объятие стаи медуз: затаилась, животом прильнув к холодному песчаному дну и зарывшись в него пальцами, – прислушивалась к вибрациям, что приносило с собой встречное течение. А сама боялась – сердце шумно забилось в груди.

Здесь кто-то был. Молодая русалка чувствовала, как необычно заколыхалось море и как сильнее становились – это ощущалось, вода все покорно рассказывала Динь – отголоски чьих-то странных движений, спокойных, размеренных. Это почувствовал и Шелк, уже оказавшийся близ собственной хозяйки: морской дракон, подергивая длинными усами, вгрызался взглядом куда-то в темную синеву морских вод. Но только в следующие секунды, отозвавшиеся тяжелыми ударами сердца, никто не выплыл перед Динь: вокруг все также было окутано мраком глубины, а расползающиеся кругами вибрации остались. «Он нас не чувствует?» – промелькнуло яркой вспышкой в мыслях у золотой русалки, тотчас разбавив горький страх, скопившийся в груди, легким любопытством.

Все морские обитатели, неважно пожилая русалка или только что появившийся на свет малек, могли ощущать вибрации от малейших движений, что пронизывали морские воды, но тут некто же был «слеп» - не обращал внимание на бурную игру русалки и дракона, поднявшей легкие волны на поверхности. Или же… Динь, расслабив хватку и выпустив из рук песок, чуть подалась вперед, медленно и осторожно уплывая в сторону, но в то же время плавно поднимаясь наверх. Или же он просто не мог это чувствовать?

Желание узнать, кто же скрывался там, вдалеке, тотчас ярко вспыхнуло внутри души русалки, окутывая молодую русалку новым чувством – любопытством, которому она не смогла противостоять. Коснувшись головы Шелка – это успокаивало, давало молодой русалке сил и веры в то, что она не одна и рядом с ней ее лучший друг, – Динь, невольно затаив дыхание от нахлынувшего разом волнения, робко вынырнула на поверхность.